Кто же вы, Северус Снейп? (СИ)

За те полгода, что она жила с Северусом в подземелье, Нат поняла одну вещь: никогда не зарекайся. Она очень быстро полюбила теплые тапочки, которые сроду не носила, как и теплые свитера, которые сейчас стали ее лучшими друзьями. После водных процедур и часовых размышлений на тему доверия, она решила попробовать определить местоположение еще одного тайника. Усевшись на диван и сложив ноги по-турецки, она взяла в руки вчерашние записи, которые так и остались лежать на столике в гостиной. Еще раз пробежав глазами по первой подсказке и убедившись в том, что они правильно определили вход в первый тайник, Натали принялась за следующую. Она сосредоточено прочитала ее, потом еще разок, стараясь внимательно вчитываться в каждую строчку, чтобы не пропустить что-нибудь важное. После того, как прочитала подсказку в третий раз и ничего из прочитанного не поняла, она отложила пергамент в сторону. Волнение не давало сосредоточится ни на чем кроме мыслей о том, где сейчас может находится Северус. А мысли лезли всякие: от Малфоя старшего, до Лорда с Нагирием за компанию. Путем неимоверных усилий ей удалось, в конце концов, урезонить взбесившееся воображение убедив себя в том, что, если бы Северус не был очень умен, крайне осторожен и чертовски силен магически, он бы и года не протянул в роли двойного агента. Доводы показались ей вполне убедительными. На силу очистив сознание от всего лишнего, она вновь погрузилась с головой в аллюзии Мастера.

Вторая подсказка показалась ей сложнее первой. Она была агрессивной, словно написанной в порыве какой-то горячки. Казалось, что первая и вторая части стиха вообще не дружат друг с другом, даже несмотря на то, что были просто близнецами ритмически.

«Осень-ржа и балов чахлых

Листья в кружевах напасти

Закружились в смерти плясках.»

Она никак не могла понять, на что намекает автор. Ну, осень, ну, листья… Но вот вторая половина показалась ей более информативной:

Всполохами красной краски

В черном чреве страшной пасти,

Огнедышащей бурлящей,

Тонкой шеей, уходящей… в память?

Порассуждав над словами всполохи, черном чреве и бурлящей она пришла к заключению, что речь, возможно, идет о большом камине. Потом она попыталась завязать все это со словом бурлящей и пришла, наконец, к окончательному выводу, что это не просто камин, скорее всего очаг в кухне. Ощущение от маленькой победы затмило то волнение, которое владело ее сознанием совсем недавно, от чего она практически забыла о Северусе. Нат поднялась на ноги и, все еще держа в руках листок пергамента с ее набросками, позвала Минки.

Через пару секунд домовуха уже мялась у двери в ожидании указаний.

— Доброе утро, Минки, — начала Нат, — у меня появилась пара вопросов к Лонни, я бы хотела встретиться с ней. Ты можешь передать ей мою просьбу?

Она внимательно смотрела в глаза эльфу пытаясь понять, не выходит ли ее просьба за рамки приличия принятые у домовых эльфов. Минки навострила уши, словно собака, что услышала упреждающий свисток, а глаза ее еще больше округлились.

— Минки, если это проблема или ты по какой-то причине не можешь… — начала успокаивать ее Нат.

Но домовуха, наконец, вышла из ступора:

— Минки спросит Лонни.

В ее глазах было столько преданности, что Нат стало неловко.

— Я надеюсь, это не будет проблемой? Мне не хочется, чтобы Лонни на тебя злилась.

— Проблемы не будет. Лонни сама решит встретиться или нет.

Выражение лица Минки стало торжествующим. Видимо та просьба, которую только что озвучила Нат, поднимала ее авторитет не только в глазах самой Нат, но и в глазах Лонни. Ведь ей доверили такое важное поручение. Нат решила, что все правильно, пусть насладится моментом. А то все на стол накрывать, да посуду убирать — тоска.