Читаем Кубок: Баллады, сказания, легенды полностью

Кубок: Баллады, сказания, легенды

Позорной казни обреченный,Лежит в цепях венгерский граф,Своей отчизне угнетеннойХотел помочь он: гордый нравВ нем возмущался; меж рабамиСебя он чувствовал рабом —И взят в борьбе с могучим злом,И к петле присужден врагами.Едва двадцатая веснаНастала для него — и надоПокинуть мир! Не смерть страшна:Больному сердцу в ней отрада!Ужасно в петле роковойСредь людной площади качаться…Вороны жадные слетятся,И над опальной головойГолодный рой их станет драться.Но граф в тюрьме, в углу сыром,Заснул спокойным, детским сном.Поутру, грустно мать лаская,Он говорил: «Прощай, родная!Я у тебя дитя одно;А мне так скоро сужденоРасстаться с жизнью молодою!Погибнет без следа со мноюИ имя честное мое,Ах, пожалей дитя свое.Я в вихре битв не знал боязни,Я не дрожал в дыму, в огне;Но завтра, при позорной казниДрожать как лист придется мне».Мать говорила, утешая:«Не бойся, не дрожи, родной!Я во дворец пойду, рыдая:Слезами, воплем и мольбойЯ сердце разбужу на троне…И поутру, как поведутТебя на площадь, стану тут,У места казни, на балконе.Коль в черном платье буду я,Знай — неизбежна смерть твоя…Не правда ль, сын мой! шагом смелымПойдешь навстречу ты судьбе?Ведь кровь венгерская в тебе!Но если в покрывале беломМеня увидишь над толпой,Знай — вымолила я слезамиПощаду жизни молодой.Пусть будешь схвачен палачами —Не бойся, не дрожи, родной!»И графу тихо, мирно спится,И до утра он будет спать…Ему все на балконе матьПод белым покрывалом снится.

II

Гудит набат; бежит народ…　И тихо улицей идет,　Угрюмой стражей окруженный,На площадь граф приговоренный.Все окна настежь. Сколько глазЕго слезами провожает,　И сколько женских рук бросаетЕму цветы в последний раз!　Граф ничего не замечает:　Вперед, на площадь, он глядит.Там на балконе мать стоит —Спокойна, в покрывале белом.　И заиграло сердце в нем!И к месту казни шагом смелымПошел он… с радостным лицомВступил на помост с палачом…И ясен к петле поднимался…И в самой петле — улыбался!Зачем же в белом мать была?..О, ложь святая!.. Так моглаСолгать лишь мать, полна боязнью,Чтоб сын не дрогнул перед казнью!