Вдруг мой ямщик махнул рукойИ «Со святыми упокой»Запел протяжно… «Замолчи,И не пугай меня в ночи!» —«Я не пугаю, я молюсь,Ты, господин, сиди — не трусь!Две версты живо промелькнут…»И мой ямщик, отбросив кнут,Вдруг на кладбище побежал, —И видел я, как он лежалТам на могиле, весь в снегу,Потом вернулся, ни гугу,На козлы сел, кнутом махнулИ тихо, жалобно вздохнул.
V
«Ямщик!» — «Чего?» — «Скажи, о комМолился ты сейчас тайком?»—«О муже…» — «Как?!» — «А почему жНе помолиться, если мужЗдесь погребен. Он в ямщикахСлужил и на моих рукахСкончался. С парою сиротОсталась я. Решил народ,Что я бабенка — не урод,Что у меня сильна рука:Могу служить за ямщика…Ну, живы будем, не умрем…Теперь махнем по всем — по трем!»
VI
От бабы получив урокВ крещенский зимний вечерок,Теперь не верю в мертвецов,Но верю в женщин-молодцов…
Д. Д. Минаев
НА БАРРИКАДЕ
(Из Виктора Гюго)
Среди камней на баррикаде взятой,Где праведная кровь с виновною лилась,Был схвачен мальчик лет двенадцати. «Проклятый!И ты из этой шайки?» Не смутясь,«Да!» — отвечал ребенок. «Превосходно! —Воскликнул офицер. — Их всех поочередноРасстреливать начнут; придет и твой черед».Перед ребенком пули засвистали,Он видел, как рядами у воротТоварищи его безмолвно умирали.Он подошел к начальнику. «ОтдатьХотел бы я часы своей мамаше;Позвольте мне сходить к ней». — «Ба! удратьЗадумал, брат! Знать, страшны пули наши?» —«Я возвращусь сейчас же, капитан». —«Где ты живешь?» — «Вон там, пройдя фонтан». —«Ну, негодяй, беги…» Ребенок тотчас скрылся,И строй солдатский смехом живо разразилсяИ стоны умиравших заглушил:«Вернусь, дескать! Каков? Вот шутку отмочил!..»Когда же вдруг ребенок возвратился,Смех замер: этого никто не ожидал.Тогда к стене ребенок прислонился,Прекрасный и спокойный, и сказал:«Стреляйте! Я готов…» Но залп не прозвучал.Безумью смерти стало даже стыдно,И мальчик был отпущен безобидно.