– Они сюда не войдут, – повторила Света, – даже и не мечтай об этом! Я не хочу опять опозориться на весь дом. Здесь живёт Серёжка!
– Какой кошмар! – всплеснула руками Рита, – здесь, видите ли, живёт Серёжка, которому эта сука не постеснялась отдаться прямо на лавочке, на глазах десятков прохожих! Это – нормально! А вот визит ко мне двух интеллигентных мужчин её опозорит, этого ангелочка! Да это просто смешно!
– Как, ещё и двух? – ужаснулась Света, – в жопу иди! Ты поняла? В жопу! Лавочка – это лавочка, а квартира – это квартира! Я тут живу, чёрт тебя возьми!
Рита начала метаться из угла в угол, скрепя зубами и что-то матерно бормоча. Стараясь не обращать на неё внимания, Света молча прошла к себе и стала снимать одежду, чтоб принять душ. Она была вымотана, рассержена и подавлена. Ей не очень хотелось ссориться с Ритой. Но вариантов не было, на зарплату уборщицы не особенно разгуляешься.
Через десять минут, когда она нежилась под душем, Рита вбежала в ванную, и, отдёрнув шторку, сказала:
– Тогда ты едешь со мной.
– В качестве кого?
– Вопросов не задавать! Ты меня лишаешь изрядной доли дохода. И ты, коза, мне её накрутишь.
– Я буду Золушкой?
– Да!
– И сколько?
– Три косаря. За всю ночь. Без секса.
– Ха-ха! Тварюга, кому ты вешаешь? Их ведь двое!
– Их будет гораздо больше. Но я сказала то, что сказала.
– Ладно.
Завершив водные процедуры, Света оделась, и, не подслушав, о чём подруга болтает по телефону, пошла к Серёжке. Он и Жоффрей пять минут назад вернулись с прогулки. Жоффрей, забыв про утреннюю историю, встретил Свету очень тепло.
– Серёжа, мы с Риткой скоро уедем по кое-каким делам, – объяснила Света, – так что давай сейчас сделаем ему уколы и перевязку.
– По кое-каким делам? – схватив попытавшегося удрать Жоффрея, переспросил Серёжка, – как скоро?
– Может быть, через час. Или через два. Или через три. От Ритки зависит. Если ты занят, то я могу попозже зайти.
– Ты хочешь сказать, что вернёшься ночью?
– Я вернусь завтра.
Серёжка долго молчал. Света не сводила взгляда с его лица, пока он не отвернулся. Она ждала от него вопросов. Очень ждала. Да, хотя бы их. Ведь ей до безумия, до рыданий хотелось быть настоящей Золушкой. Настоящей, а не фальшивой. Но он молчал. И Света прекрасно знала, о ком он думал.
– Ну что, сейчас? – спросила она.
– Да, давай сейчас.
Следующие двадцать минут Жоффрей бесновался. Было, впрочем, понятно, что не так больное ему, как страшно.
– Я тебе покусаюсь, сволочь такая!– орала Света, – убью!
После процедур его покормили. Он ел с большим аппетитом. Пока он чавкал, Серёжка протирал пол, забрызганный перекисью. Света неподвижно сидела на табуретке в прихожей. Её работа была окончена. Но она не могла уйти, не сказав или не услышав слов, которые помогли бы что-нибудь изменить. И ужасом было то, что он это понимал.
– Ты завтра придёшь? – спросил он, выходя из ванной. Света кивнула.
– Приду. Погуляй с ним ночью. Ты погуляешь?
– Конечно. Куда я денусь?
Он говорил с ней негромко, сдержанно. Как обычно. И всё было как обычно. А значит, не было ничего. Никогда. Ни разу. Ни одного мгновения.
Позвонила Рита.
– Ты где?
– Я здесь.
Вскочив с табуретки, Света умчалась так, будто он, Серёжка, мог что-то видеть. Да если бы он даже заметил их, эти слёзы – что ему до неё? Что ей до него?
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Всю следующую неделю Рита решала творческие проблемы, сравнивая этот процесс с болотом, которое нужно преодолеть. Она преодолевала его и дома, злобно грызя карандаш над толстой тетрадкой, в которой были требовавшие правки стихи, и где– то ещё, откуда являлась вымотанная физически и морально. Её подруге было заняться особо нечем, кроме прогулок с бульдогом и процедур. Днём они ходили гулять в Измайлово. Иногда их сопровождала маленькая серая кошка. В лесу кошка и бульдог вместе занимались поисками лечебной травы и играли в прятки. Пряталась всегда кошечка, а бульдог выступал в роли следопыта, так как его самого найти было слишком просто – уши торчали из любых зарослей. Обнаружив кошку, он громко хрюкал. Света звала гулять и Серёжку. Но он был занят. Он слушал «Войну и Мир». В четверг, который предшествовал дню праздничного мероприятия в школе, Света с Жоффреем свою серую подругу не встретили, идя в парк. Погода стояла жаркая. Прогулявшись к Красному пруду, уборщица и бульдог решили передохнуть полчасика. Света села на лавочку, а Жоффрей искупался, поскольку рана на его лапе уже вполне зажила, а затем нашёл какую-то палку, лёг и стал её грызть. В этот момент Свете вдруг позвонила Лена Шкилёва. Её интересовало, придёт ли завтра подруга на выпускной.
– Нет, я не приду, – ответила Света, прихлопнув сразу двух комаров на своей коленке, – у меня нет настроения. У меня нет платья. У меня нет свободного времени. Мне собаку надо выхаживать. И шампанское я не очень люблю.