Кубыш-Неуклюж

Рите вдруг пришла СМСка. Прочтя её, Рита озадачилась и хотела что-то сказать. Но снова заговорила Света.

– Они признались во всём, кроме одной вещи. По их словам, не они зарезали Малыша, как думаешь, это правда?

– Думаю, да. Малыш был большим и шустрым. Это тебе не щенок. Всадишь в него нож, а он в тебя вцепится из последних сил! Они бы ему сломали хребет, как другим собакам. Так безопаснее.

– А ещё Жоффрей на них не залаял, – чуть помолчав, прибавила Света.

– Что?

– Жоффрей, говорю, на них не лаял. А на того, кто расправился с Малышом, он лаял как сумасшедший. Ты помнишь?

– Да.

– И каждую ночь, когда с ним гулял Серёжка, он лаял, выл и бросался на эту тварь! Он просто сходил с ума! Этот потрошитель к ним подходил. Серёжка его не видел, а Жоффрей видел.

Рита молчала. Она, казалось, думала о другом.

– Кто он, Ритка, кто он? – вскричала Света, – ты ведь должна это знать!

– Должна, но не знаю. Пока ещё.

Света сдавленно зарычала – не по-звериному, а по-детски. Она не верила Рите. Та повернула голову, чтоб взглянуть на часы. Потом застучала пальцами по столу и быстро сказала:

– Сучки! Наташке, ты говоришь, щенка предлагали. Знали, что не возьмёт. Светочка, мы сегодня едем с тобой работать.

– Куда? – питюкнула Света, вздрогнув от неожиданности. Рита не успела ответить. Дверной звонок опять подал голос. Пришлось впустить Серёжку с Жоффреем, которые были сейчас не очень нужны, особенно со скандалом. Впрочем, Жоффрей зашёл угоститься. Иные цели он крайне редко преследовал. Но Серёжка ему всё дело испортил.

– Вы что, не видели его лапу? – заорал он, даже не присев, хотя Рита толкала его за стол, а Света тянула, – вы что, не знаете, чем он болен? Вам трудно было сказать? У вас совесть есть?

– У нас вместо совести сиськи выросли, – огрызнулась Рита, – заткнись, дурак! Что толку было тебе говорить об этом прыще? Что бы ты с ним сделал? Как бы узнал, что это такое? Ведь всё равно послезавтра ехать к врачу! Пусть он разбирается.

– Вы когда заметили этот прыщ? – чуть остыл Серёжка.

– Вчера.

– Какого он был размера?

– Меньшего, чем сейчас. Примерно в два раза меньше.

– Да, он сейчас как горошина, – подтвердила Света, присев на корточки и внимательно поглядев на лапу Жоффрея, – чёрт! Наверное, ему надо преднизолон опять принимать.

– С врачом надо посоветоваться, придурки! – крикнула Рита, – ждите до послезавтра! Или давай ему этот самый преднизолон.

– Жоффрей и Серёжка молча ушли. Две подруги также долгое время сидели молча, но не бездейственно. Они жрали сладкий, как мёд, кишмиш.

– Может, метастазы уже пошли? – с тревогой спросила Света.

– Какие там метастазы! Он потолстел. Надо заглушить очаг онкологии. А для этого нужна химия.

– Твою мать!

Набив рот кишмишем, Рита встала со стула и ушла в комнату, чтобы править свои стихи. Минут через десять Света припомнила, что она обмолвилась о какой-то работе. Решила узнать подробности. Но при виде Риты, валяющейся на смятой постели с карандашом и тетрадкой, её внезапно разобрал смех.

– Что тебе смешно? – поинтересовалась Рита, взглянув на свою подругу поверх тетрадки.

Света присела на край постели.

– Сколько нелепостей с тобой связано! Проститутка, которая правит собственные стихи и злится– это ещё более парадоксально, чем проститутка, которая читает Евангелие и плачет.

– Где парадокс? – не поняла Рита, – всё очень даже логично. Вторая плачет, жалея саму себя. А первая злится из-за того, что жалеть ей некого.

– Как так – некого? Ты вполне себе существуешь.

– Я этого не чувствую, когда мне проходится править свои стихи по чьей-то указке.

– Так и не правь.

– Мне надо публиковаться!

– Да что ты будешь публиковать с такой злобной рожей, – взорвалась Света, – трупы своих стихов? Выкладывай в интернет живые! Откуда вдруг взялось у тебя желание угождать стервятникам?

– Пусть пожрут, – пожала плечами Рита, – все грядки надо окучивать. Да, Цветаева так не делала, но Есенин делал.

Света вздохнула.

– Я поняла. Так что за работа сегодня будет?

– А, ерунда. Меня попросили разнообразить корпоратив в министерстве связи.

– Надеюсь, не половой?

– Что, не половой?

– Связи.

– Как ты мне надоела!

С брезгливостью отложив тетрадку и карандаш, Рита повернулась лицом к стене, давая понять, что хочет уснуть. Света поднялась и пошла к Серёжке.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТЬ