Кукла на троне

Эрвин подал Луису Предмет, держа его двумя руками – показывая, что прикосновение совершенно безопасно. Луис поднял глаза от пола ровно настолько, чтобы зацепить взглядом ладони Эрвина. Зашевелил губами.

– Пож… не… за… ня…

– Что вы говорите? Я не слышу.

– …лста… мло… не… ня…

– Будьте добры, громче!

И даже теперь шепот был едва различим:

– Пожалуйста, милорд, не заставляйте меня…

Иона взяла больного за руку и осторожно усадила в кресло. Заговорила, поглаживая его по плечу:

– Луис, мы не причиним вам никакого зла. Мы простили вас. Послушайте мой голос: разве не слышите в нем прощения?.. Мы желаем вам только одного: вернуть душевное здоровье. Лекарь сказал: вас мучают кошмары. Сделайте то, о чем просит мой брат, и кошмары прекратятся. Вы сможете спать… Спокойно, как в родном доме…

Она почувствовала, на какие ноты голоса откликаются обломки луисовой души. Голос матери, утешающей ребенка… Иона продолжала говорить:

– Вспомните вашу леди… Вы же хотите снова встретить ее, правда? Увидеть, как она бегает в саду?.. Она такая красивая – лучше всех на свете!.. Но вам нужно быть здоровым. Иначе леди очень расстроится, увидев вас хворым… Она заплачет. Вы же не хотите, чтобы она плакала… Пожалуйста, будьте умничкой, наденьте перчатку – и станете здоровым-здоровым…

Он поддался. Еле заметно кивнул и протянул руку:

– Да…

Жест бессилия. Так дитя просит, чтобы ему надели рукавичку. Эрвин закатил глаза: о, боги, я еще должен ему помогать?! Иона взяла у брата Предмет и неторопливо, наперсток за наперсток, надела на пальцы больного. Рука Знахарки вспыхнула густым свечением – как на Гвенде.

Луис ахнул и рванулся с места. Иона удержала его – мягко, но настойчиво.

– Теперь еще один маленький шажочек. Порадуйте меня, пожалуйста… Поднимите руку и потрогайте свой лоб… Да, вот так… Положите пальцы на лоб и подумайте, как вы не хотите больше кошмаров. Представьте леди, подумайте, как сильно хотите ее увидеть… Вам нужно быть здоровым. Да, Луис?..

– Да…

Он держал наперстки прижатыми ко лбу. Они сияли, но… Иона хорошо помнила, как с пальцев Знахарки свечение стекало на раненую ладонь. Теперь этого не было, Предмет не вливал целительную силу в голову Луиса.

Иона уговорила его попробовать иначе: приложить руку к виску, к темени, к затылку. Подумать о будущем избавлении, о спокойном сне, о том, как прекрасно жить, не чувствуя страха… А затем, напротив, вспомнить свой последний кошмар – и всеми силами души оттолкнуть от себя…

Все тщетно. Отчаявшись, Иона сняла Предмет с его руки и передала Луиса заботам лекаря. Выронила с грустью:

– Безнадежно…

Однако Эрвин улыбнулся в ответ:

– Напротив, сестрица: все очень и очень любопытно.

– Что любопытного в отчаянии и хвори?..

– Не думай о том, чего не удалось. Сосредоточься на том немногом, чего мы все же добились. Увидишь, какие презанятные выводы напрашиваются.

– М-мм… Несколько раз Предмет засветился и приспособился к руке… Но лечить все равно не стал…

– Милая Иона, забудь о лечении. Предмет наделся и замерцал – это уже отклик! Мы говорили с ним, и он слегка кивнул в ответ. Как нам это удалось?

– Наверное, благодаря мыслям…

Он, смеясь, укоризненно покачал головой:

– Сестрица, я вижу, что ты не думаешь. Но все же прошу тебя об этом: задумчивое выражение так тебе к лицу! Как мы смогли «засветить» Предмет, а? Ты говоришь: мысленно. Тогда скажи, о чем ты думала, надевая Руку Знахарки?

– Об отце… и о том, как было бы прекрасно стать целительницей.

– Иными словами, ты хотела творить добро для всех. Я не удивлен. Но Гвенда желала помочь одному кайру Джемису, а Луис – самому себе, а я… знаешь, для интереса думал совсем о постороннем: вспоминал декольте леди Сибил Нортвуд. И всем нам Предмет откликнулся! В то же время, мама и Роберт очень хотели помочь отцу, их мысли были бескорыстны и благородны, как и твои, – но успеха не принесли.

Вот теперь Иона заинтересовалась:

– Ты хочешь сказать… мысли не имеют значения?!

– Похоже, ни малейшего. Как и сказанные слова, прочтенные молитвы. Я уже опробовал Предмет в разных обстоятельствах: ночью и днем, у камина или на морозе, молча или с молитвой, в часовне или спальне. Все то же проделала и Аланис. Результат всегда один: мне Предмет откликается, ей – нет. Неважно, что мы думаем и делаем. Важно, кажется, лишь одно…

– Личность человека.

– Именно. Некоторым людям Предмет симпатизирует – вот весь секрет. Но что общего у избранников? Их трое: агатовец, наследник Великого Дома; и два простолюдина, чужие друг другу. Сходства меж нами тремя – никакого. Черты характера, возраст, цвет волос и глаз, родная земля – все различно. По какому же признаку Предмет выбрал нас?..

– А ведь ты прав: меж вами нет ничего общего… Зато у меня и матушки, и Роберта много сходства с тобой – но нас Предмет не выбрал… – Иона задумалась. – Постой-ка. Ты, Гвенда и Луис – вы были в Запределье.

– И кайр Джемис был, но не понравился Предмету.

– Тогда, возможно, ему нравятся белые вороны? Ты, Луис и Гвенда – вы все… прости меня… со странностью.