Кукла (СИ)

Артуру никогда не было так хорошо и так спокойно. Он чувствует полное умиротворение и начинает недоумевать: а чего он так тревожился вчера? Чего так мучился все эти недели? Имс с ним, и он любит Артура, и он останется с ним.

«Останется с тобой», – шепчет внутри чей-то мурлыкающий гортанный голос, и Артур прикрывает веки, соглашаясь.

– Разве ты в этом сомневался? – раздается уже голос Имса. – Разве ты сомневался, что я теперь навсегда твой?

Артур удивленно распахивает глаза – таких слов Имс никогда не говорил. Да он лучше сердце себе вырежет, чем скажет что-то подобное, слишком уж мелодраматично это звучит.

Хотя Артур начинается догадываться, что происходит, но, странно, догадка его совсем не беспокоит. Он обводит взглядом мансарду: на крохотном кофейном столике сидит кукла, которою ему изготовил шаман с белым лицом, рядом поблескивают стеклянные бусы – дар девочки из племени масаи. На втором столике, парном первому, стоят темная бутылка вина и два пустых бокала, в одном – красная влага на самом дне.

Имс лежит рядом и насмешливо смотрит на Артура, насмешливо и пристально, испытующе; он совсем обнажен, и даже на запястьях нет оберегов, которых он обычно никогда не снимает, нет и татуировок – и тут Артур чувствует тянущий холодок понимания, но не ужаса – да, точно, татуировок на нем тоже нет. Кожа гладкая и золотистая, Артуру хочется пройтись по ней губами, словно заново узнавая.

– Ты знаешь, кто я, – не спрашивает, утверждает новый Имс.

Артур словно бы издалека слышит звук бьющих барабанов. Не простые барабаны, шаманские, которые вводят в транс даже самых подготовленных слушателей. Этот ритм… Артур мог бы слушать его вечно.

Мансарды тем временем уже нет, и они вдвоем в какой-то хижине посреди джунглей, воздух сочится влагой и испарениями ядовитых и сладких цветов. Но Артуру все равно хорошо, хотя и немного душно. Хоть он и понимает, что немного отравлен.

– Ты знаешь, что я всегда буду с тобой, – так же утверждающе, все шире улыбаясь, говорит Имс. – Он уйдет от тебя, а я буду с тобой вечно, мой дорогой. Ты будешь моим единственным. Я лучше его. Я мудрее его. И я преданнее его. Я выбираю себе одного возлюбленного на тысячелетия. Ты знаешь, Артур. Ты всю жизнь шел ко мне. Люди ненадежны, они предавали тебя и будут предавать. Ты достоин большего, чем человеческий род. Ты думал, ты хуже, чем они, но ты ошибался. Ты лучше их, это они тебя недостойны. Все они, похожие друг на друга в своих мелких страстях и грязных пороках. Ты освободишься, когда поймешь это. Тебе надо сделать всего лишь шаг, один-единственный шаг, и ты больше никогда, никогда, никогда не будешь одинок. Ты станешь целым, Артур. Раз и навсегда.

Артур моргает и в тот же миг ощущает, что вокруг – запах земли и мха, леса и воды, вокруг – сырой камень, влажная пещера, а на земляном полу видит сложную систему каменных желобов. В отдалении, у задней стены пещеры, стоит алтарь – большие мшистые валуны, выложенные кругом, в центре круга – жертвенный камень, и именно от него ответвляется главный желоб – страшный желоб для крови, понимает Артур.

Впрочем, почему страшный? Совсем нет.

Артур медленно подходит к алтарю и обводит пальцами руны, которые вырезаны на жертвенном камне. Он впервые не чувствует того бездонного ужаса перед лицом смерти, какой обычно испытывал.

– Ну что ты, малыш, смерти нет, – мягко шепчет ему из-за плеча Имс и крепко обнимает, крепко и тепло. – Есть только кровь, которая соединит нас, кровь, которая так похожа на вино, и не больше. Ты ведь уже отведал моего вина, дорогой? Оно тебе пришлось по вкусу, не правда ли?

Солнечный свет ласково ложится на ресницы Артура, и он удивленно поднимает глаза кверху: оказывается, они уже и не в пещере, а в зеленой долине, сверху солнце изливает жидкое золото, но алтарь по-прежнему здесь, только теперь жертвенный камень не пуст, на нем лежит бледное голое тело Имса, а лицо у него мертвое, белое и заостренное, и вот теперь Артур видит и все бесчисленные обереги, и татуировки.

Кровь течет из разверстой груди Имса прямо в главный желоб и постепенно заполняет все остальные желоба, подобно причудливому алому лабиринту. Солнце весело разбивает блики о ее блестящую поверхность. Для солнца нет разницы, кровь или вино.

Почему для Артура должна быть разница?

– Верно, мой мальчик, – улыбается двойник Имса, ведет ладонью по воздуху, и тело исчезает, а кровь остается, только возле алтаря вдруг появляются виноградные лозы и обрастают мгновенно наливающимися тяжелыми алыми гроздьями.

Где-то вдалеке мажут вершинами по ослепительно голубому небу, точно зелеными кистями, деревья, и Артур понимает, что они ничем не похожи на деревья джунглей или саванны. Это дубы, целая дубовая роща, а зеленая долина заросла вереском и дроком, которые источают опьяняющий, но такой сладкий аромат.