Кукловод

— Ну и что это дает? Он и так сказал нам (вернее, мне) про грушу. Скорее уж, девочка может указывать на следующую жертву маньяка. Которой может стать не только девочка, но и девушка, а может, даже и женщина… Хотя нет, он же намекнул, что там должен быть зашифрован адрес, где его искать.

— Все равно ни черта непонятно. Давай еще поищем, может, попадется что поинтереснее.

Однако последующие полчаса никаких результатов не дали. Вконец обессилевший и вспотевший, следователь махнул рукой:

— Слушай, ну ее на хрен, весь в пыли уже по уши! Ничего мы больше не найдем. Да и курить жуть как охота, пошли отсюда, Леш.

Клёст вынужден был согласиться. Действительно, кроме девочки на виселице, ничего примечательного, а тем более похожего на какую-то несъедобную грушу, им не попалось. Либо противник слишком хитер для них, либо просто издевался. Но ведь в первый раз они сумели отгадать ребус, им не хватило буквально нескольких часов, чтобы встретиться убийцей лицом к лицу.

Он последний раз с надеждой оглядел небольшое помещение, но глаз так ни за что и не зацепился. И лишь только когда Леонченко повернул выключатель, в нем что-то встрепенулось.

— Стой!

Леонченко удивленно посмотрел на партнера. А тот принялся возбужденно жестикулировать:

— Загадку детскую помнишь? Ну, про грушу, что нельзя скушать?

— Ну, помню, а при чем здесь… Погоди, погоди, это ведь про лампочку!

— Точно, именно про нее. Ну-ка, включай.

Вновь щелкнул выключатель, и теперь они увидели, что короткий провод, на котором висела лампочка, был обмотан изоляционной лентой, из-под которой виднелся бумажный уголок. Естественно, они и не могли видеть тайника, потому что инстинктивно отводили взгляд от лампочки, которая хоть и не отличалась яркостью, но все равно неприятно слепила глаза.

Леонченко подвинул на середину комнатушки полупустой ящик из-под ветоши, вскарабкался на него, и аккуратно отмотал изоленту. На пол он спрыгнул, сжимая в руке сложенный в несколько раз лист бумаги.

Это был обычный лист в клеточку, вырванный из ученической тетради по математике. Виктор принялся медленно его разворачивать, словно ожидая неприятного подвоха, а Алексей выглядывал из-за его спины, покусывая горячие губы.

— Ну что там?

— Гляди…

Клёст взял в руки бумагу, пытаясь понять, что бы значило изображение петуха, нарисованное обычной шариковой ручкой. В клюве птица держала глаз, вроде как человеческий, а на ее груди была написана цифра 26.

— Что ты об этом думаешь?

— Похоже, это и правда наводка, где его искать, — ответил Алексей, задумчиво потирая на подбородке вчерашнюю щетину. — Есть в нашем любимом Приволжске улица Петухова или что-то в этом роде?

— Нужно взять какой-нибудь атлас, ничего похожего на память не приходит. Ты думаешь, что петух указывает на название улицы, а цифра — на номер дома и квартиры? А что тогда значит глаз в клюве?

— Вот это меня тоже настораживает. К чему бы он… У тебя есть варианты?

— Честно говоря, на счет глаза ничего в голову не приходит… Слушай, пойдем на улицу, здесь мне не по себе. Заодно и покурим.

Они расположились на лавочке у одного из подъездов, а у соседнего все так же сидели старушки, то и дело стреляющие в их сторону любопытными взглядами. Леонченко с наслаждением закурил, Клёст к нему присоединился. От никотина мысли обычно работали лучше, однако, кроме улицы Петухова, в голову по-прежнему ничего не приходило.

Виктор тем временем прозвонился криминалистам, и дал указание просмотреть карту города и найти улицу Петухова. В любом случае перезвонить ему на сотовый.

— Будем ждать результата, — сказал он Алексею, убирая телефон.

— Дай-то бог, если и правда такая улица есть, — ответил тот. — Но что-то мне подсказывает, что это было бы слишком легко. Наверняка убийца не так прост, как нам хотелось бы.

— Ох, Леха, давай не будем грузиться, а? — страдальчески поморщился следователь. — Если сейчас с улицей не прокатит, тогда я просто не знаю, в какую сторону двигать расследование.

С улицей не прокатило. Получив отрицательную информацию по телефону, Леонченко смачно выругался, чего за ним обычно не водилось. Окурок под неодобрительными взглядами давешних старушек полетел на асфальт.

— Короче, придется искать традиционными методами, — сказал он. — Отпечатки пальцев и прочая хренотень…

— Ага, отпечатки, — поддел его Клёст. — Ты забыл, что даже если мы найдем Вадика — если его и правда так зовут — то за решеткой окажется не настоящий преступник? Мало тебе Раевской? И так уже одна девчонка ни за что сидит…

— Ну так попробуй докажи суду, что она невиновна! — вскипел Леонченко. — Я и так шефу уже плешь проел, но ему насрать на наши с тобой выводы. Ее руками совершено убийство, значит, она и преступник, должна ответить по закону. Ему-то лишняя галочка по раскрытию не помешает. Он и мне говорит, мол, угомонись, Витя, у тебя хорошая раскрываемость, не порть себе статистику. Все равно ничего никому не докажешь…

— А нужно доказать! Эта тварь и дальше будет убивать, выполняя свой дьявольский план, а мы по-прежнему будем сажать невиновных! Витька, мы должны его поймать, во что бы то ни стало.