Кукловод: Реквием по Потрошителю (СИ)

Словно читая мысли друг друга, мужчины кинулись в разные стороны, дабы перехватить тень. Тобирама ринулся вперед напролом, Хаширама направился к лестнице, чтобы поймать убийцу на другом этаже, Минато же стрелой кинулся через другой коридор, слыша лишь эхо собственного топота. Этаж представлял из себя квадратный лабиринт с двумя выходами к лестнице. Ему не уйти. Закрыв глаза, мужчина прислушался к постороннему едва слышному шуму. Вот он, на этом этаже, бежит в сторону коридора с другой стороны. Минато круто завернул за угол, помчавшись рысцой к концу коридора, что резко заворачивал в другой. Шаги словно потеряли свою тяжесть, и эхо больше не разносило гулкий шум. Минато слышал лишь собственное сердце, чей стук не был досягаем для тени, вырвавшейся из-за угла, вприпрыжку летящей в сторону окна. Неизвестный тянул к нему руки, словно моля о спасительных объятиях, которым не суждено было произойти — Намикадзе невидимым препятствием возник за его спиной и рукой перехватил за шею, сдавив глотку до глухого стона. Мужчина все так же тянул пальцы к лунному свету из окна, когда Минато припечатал его к стене. В этот момент рядом с ними затормозил догнавший Тобирама, опоздавший всего на несколько секунд, а запыхавшийся Хаширама прибыл вразвалочку со стороны другой лестницы.

— Что и следовало ожидать от «Желтой молнии», — запыхавшись, с восхищением воскликнул Хаширама.

Тобирама, явно не отличаясь терпением и пацифизмом, схватил несостоявшегося суицидника за грудки и впечатал в стену с еще большим рвением.

— Какого хрена ты несся в окно, ублюдок? Где мэр Отороки?

Но мужчина стеклянными глазами смотрел под ноги, едва слышно нашептывая что-то под нос. Тобирама для профилактики отцепил его от стены и приложил с новой силой.

— Нельзя. Нельзя. Я должен умереть. Во имя искусства, иначе они убьют мою семью.

Трое детективов оторопели на мгновение от подобного заявления.

— Кто они? — немного дрогнувшим голосом спросил Сенджу-старший.

Однако мужчина закатил глаза, издав гортанный давящийся стон. Минато, Хаширама и Тобирама поняли, что произошло, но были не в силах предотвратить случившееся, слишком поздно перехватив мужнину за горло, — тот уже откусил себе язык и теперь захлебывался кровью.

— Твою же мать!

Упав на колени в предсмертных конвульсиях, суицидник лишь вытянул руку в строну коридора, откуда выбежал.

— Что там находится? — вскричал Хаширама.

— Кажется, конференц-зал, где мы проводили допрос, — быстро припомнил Минато.

— Тобирама, оставайся здесь, — приказал Сенджу и кинулся вместе с Минато в указанном направлении, приготовив оружие, предварительно сняв с предохранителя.

Мужчины замерли лишь на мгновение, пытаясь вслушаться в то, что происходило внутри коридора, скрывающего нечто, что заставило покончить с собой человека, поперхнувшегося собственным языком. Минато медленно толкнул угрожающе проскрипевшую дверь, что наклонилась вперед, на мгновение открыв картину, простирающуюся напротив на полу, но тут же закрылась, хлопнув обратно.

— Я ведь увидел то же, что и ты? — взмокший от пота Хаширама на мгновение сделал шаг назад, но, словно вспомнив, кто он и для чего здесь, снова толкнул дверь.

И мужчины вошли в комнату, в чьих стенах играли блики искусственных фонарей из-за окна. Свет, что мерцал на застывшем на коленях теле. Мертвом или живом? Руки повисли в воздухе, сложенные в замочке. Молитва, застывшая на приоткрытых окропленных кровью устах. Кому? Спасителю или мучителю?

Минато включил свет, чтобы скривиться от увиденного развороченного лица когда-то прекрасной секретарши мэра. Глаза её теперь – пустые глазницы с вбитыми в череп гвоздями.

— Он что, идиот, укокошить собственную секретаршу? — возмущенно взревел Сенджу, натягивая перчатки.

— Я такую мерзость в последний раз видел в квартире…

— Снимаемой в Токио Кукловодом? — иронично закончил Хаширама, опуская нижнее веко убитой. — Как-то по-дилетантски он её бальзамировал, не похоже на предыдущие работы.

— Запах стоит отвратительный. Она разве не забальзамирована?

— Да, запах разлагающегося тела. Уже как минимум три дня, — ноздри агента вздулись, мужчина принюхался к молившейся девушке. — Запашок-то не от неё.

Хаширама проследил за взглядом Минато за его спину — дверь во внутренний кабинет.

— Готов поставить свою месячную зарплату на то, что мы найдем органы блондиночки, — с беспечным и циничным вздохом предположил Хаширама, открывая дверь.