Куклы на чердаке

— … или же для нее это не деньги… Или же, ей действительно нужно что-то именно от меня… Ведь она навещала в Москве моих родителей… Купила зачем-то такой же кофейник, как и у них… Словно специально для того, чтобы я поверила в то, что я — это именно тот человек, которого она хотела видеть…

— Наташа, я посоветовал тебе не возвращаться туда… Тем более, что документы твоя при тебе… А багаж… у какой там у тебя может быть багаж? Что-то стоящее?

— Герман…

— Я понимаю, есть что-то еще, о чем ты не хочешь говорить…

— Да, есть… Я влипла в историю, Герман… В криминальную историю. И Соня понимает, что я теперь связана с ней…

— У тебя уже и так слишком много историй…

— Яне виновата, что так складывается моя жизнь… Но поверь мне, я виновата лишь в том, что вовремя не заявила в полицию…

— Ты знаешь что-то о Софи?

— Скоро этот дом будет оцеплен полицией, возле вот этих самых ворот будут стоять полицейские машины с мигалками…

— Наташа!

— Я помогла ей отвезти из дома труп садовника, которого она заморозила в морозильной камере, — выдохнула я и замолчала. Вот и все. Теперь Герман все знает. Портрет русской девушки с криминальным прошлым получился на славу. — Теперь ты понимаешь, что я не могу вот так просто исчезнуть… Она сразу же заявит в полицию, скажет, что все это сделала я…

— Но зачем ей все это?

— Думаю, она, убив садовника, с которым у нее были какие-то отношения, решила сразу две своих проблемы: избавилась от трупа и привязала меня к себе…

— Но зачем ей привязывать тебя к себе?

— Вот за этим-то ответом я и иду… Как ты уже понял, тебе со мной небезопасно связываться… Я благодарна тебе, Герман, уже за то, что ты меня просто выслушал…

С этими словами я вошла в ворота и быстрым шагом направилась по аллее, ведущей к дому.

Соня встретила меня на крыльце. Увидев меня, она бросилась ко мне, обняла.

— Ну, наконец-то! Кто этот человек, с которым ты так долго разговаривала у ворот?

Она выглядела взволнованной, а бледность ее казалась болезненной.

— Проходи… Как же я рада, что ты пришла… послушай, сегодня в пять часов к нам приедет человек из министерства юстиции… Мой муж Эрвин, хоть и порядочная свинья, но, тем не менее, решил помочь нам с тобой и подключил все свои связи… Помнишь, я говорила тебе о письме? Из министерства юстиции?

И тут я поймала себя на мысли, что желание узнать правду, связанную с моей поездкой сюда, приглушило во мне чувство самосохранения, и что я должна была довериться Герману, но никак не Соне… Мне хотелось взять Соню за плечи, встряхнуть хорошенько и спросить: зачем ты меня сюда позвала? Что тебе от меня нужно? Кто ты, наконец?!!!

Она говорила мне сейчас о письме из министерства юстиции, которое было каким-то образом связано с моим нелегальным пребыванием здесь… Возможно, конечно, что это было нейтральное письмо, к примеру, ответы на вопросы, заданные Соней в связи с моим приездом, но без упоминания моего конкретного имени… Тогда еще все было бы ничего… А если она сразу же, с первый же день моего пребывания в Мюнхене подняла тревогу и сообщила властям о том, что в ее доме живет нелегально русская, сбежавшая из Болгарии? Тогда тем более, мне нужен был мотив такого ее подлого поступка… Что ей нужно меня? И что изменится в ее жизни, если я, к примеру, сяду в тюрьму? У меня нет плана поиска спрятанного сокровища тамплиеров или пиратов, у меня нет денег, у меня нет ничего, кроме желания как-то упорядочить свою жизнь, избавиться от страхов…

— Письмо из министерства юстиции? — Я улыбнулась одними губами. — Соня, а что, в министерстве юстиции уже знают, что у тебя в доме живет нелегально русская?

— Нет-нет, успокойся… Это письмо — ответ на мой запрос, связанный как бы с предстоящим приездом ко мне моей подруги из Болгарии…

По ее лицу было видно, что она лжет. Чем я могла ей отплатить за ее подлость? Разве что рассказать о том, что она убила своего садовника и заставила меня под дулом пистолета сопровождать ее в машине до стройки? И что она пыталась отравить Розу… Я была уверена, что Роза после моего утреннего разговора с ней, будет на моей стороне… Конечно, я переусердствовала с подвешенным мешком, одетым в одежду Розы, но надо же было каким-то образом заставить Соню понять, что ее спектакли становятся нелепыми и смешными, и что каждый может напугать, было бы желание… А то, что я ее испугала подвешенной «Розой», было очевидным… Первые минуты она действительно верила в то, что это Роза.

— Говорю же, в пять часов приедет человек из Министерства Юстиции, это хороший друг Эрвина… И сам Эрвин тоже приедет… Он выступит в роли официального переводчика… Объяснит тебе суть положения, в котором ты оказалась, после чего нам надо будет оформить несколько простых документов, с помощью которых ты получишь немецкую визу…

Я заметила, что она не смотрит мне в глаза. Почему? Она смотрела куда угодно, только не на меня.

— Послушай меня, Соня. Давай спокойно обо всем поговорим. Тебе не кажется, что в наших отношениях, да и во всей ситуации в целом, слишком много неясного?

— Хорошо… Я не против… Может, сначала ты перекусишь?