Куколка

Почти перед самым концом ребята начали поздравлять Вадима, говоря ему всякие приятные вещи. В основном, приколы, а не стандартные пожелания счастья, здоровья и благополучия. Все подтрунивали по поводу его возраста, якобы ему осталось наслаждаться жизнью всего год, ибо в двадцать пять взросление обратится в старение. И абсолютно каждый пожелал любви, словно только этого ему не хватало, хотя именинник молил желать денег.

Абсолютно все подарки были сделаны из керамики. Дэн и Алиса подарили большой чайный сервиз сине-желтого цвета. Женя и Андрей вручили три огромных вазы в античном стиле. Алена и Геннадий подарили набор керамогранита. После таких больших и красивых подарков Татьяна постыдилась дарить свою маленькую балерину, но другой подарок взять было неоткуда. Не поднимая головы и вертя статуэтку в тонких руках, она негромко заговорила. Все смотрели на нее с большим вниманием. Вадим улыбался.

— Поздравляю тебя с днем рождения! Я не знаю, что тебе пожелать. Всего уже нажелали.

— Денег, денег, — шепнул парень, выставив ладонь возле рта, дабы звук лучше доносился до нее. — Хотя бы ты пожелай.

Девушка улыбнулась и, наконец, осмелилась посмотреть на него.

— Нет, денег ты сам заработаешь, — она вгляделась в радостные карие глаза. — На мозаике, которую склеишь из всего, что тебе надарили. Прими и мою маленькую лепту в твое будущее.

Татьяна торжественно вручила ему керамическую балерину. Вадим заулыбался еще шире, хотя это казалось невозможным. Он притянул ее к себе и смачно чмокнул в губы.

— Шикарный подарок, — сказал он после, внимательно разглядывая фигурку. — Постой, это ты?

— Да, — смутилась девушка.

Она надеялась, что он не догадается.

— Вау! Тогда я буду ее беречь, — воскликнул Вадим, восторженно вглядываясь в маленькое фарфоровое личико.

— Нет! Я дарю ее тебе в качестве материала для твоих работ. Ее нужно разбить.

— Нет, ты что, я не могу, — парень прижал статуэтку к груди.

— Тогда ее разобью я!

Татьяна воодушевленно выхватила фигурку и бросила в стенку беседки. Все опешили поначалу, а потом захлопали от неловкости. Девушка, счастливая и улыбающаяся, уже собирала осколки. Для нее это значило больше, чем просто статуэтка и материал для мозаики. Вместе с этой фигуркой она как будто разрушила свою оболочку, кокон, в котором пряталась всю сознательную жизнь.

— Впервые мне дарят подарок и тут же уничтожают прямо у меня на глазах, — заметил Вадим и усмехнулся.

Остальные тоже посмеялись, и все принялись помогать Татьяне.

После двух компания разошлась. До этого момента ребята громко смеялись и обсуждали что-то интересное, а потом все разом резко устали и отправились спать.

Глава 11. Профурсетка

— А я утром еще переживал, как мы здесь устроимся. Здесь ведь всего четыре комнаты и четыре двуспальных дивана. Думал, разделить Дэна с Алисой сначала, но, видишь, как оно удачно все сложилось, — говорил Вадим, вдевая советское шерстяное одеяло в пододеяльник.

Они сидели на старом раздвижном диване-книжке, что стоял у стены напротив окна в бывшей спальне его родителей. В полупустом помещении осталось (или было так всегда) только самое необходимое: диван, комод и пуфик. Стены сохранили натуральный деревянный цвет без какой-либо отделки. Украшали их неумело нарисованные прованские пейзажи на холстах без рамок. Пока Вадим готовил постель, Татьяна разглядывала их со вниманием. Все они походили на работы импрессионистов, но девушка не знала, на какие именно. На каждом холсте в правом нижнем углу черными красками художник неаккуратно вывел три латинские буквы «VDM».

— Это я в детстве рисовал, когда в художке учился, — заметив ее заинтересованность картинами, пояснил Вадим. — Маме нравились мои работы, она их развесила по всему дому. Хотя они просто учебные. И нарисованы-то коряво.

Он сам себе усмехнулся.

— Нет, красиво, — задумчиво ответила Татьяна.

Потом он сообщил, что постель подана, и разделся. Девушка потушила свет и переоделась в пижаму. Это было так странно для нее — ложиться в постель вместе с кем-то, раздеваться при ком-то, чувствовать на себе жадный взгляд, пожирающий при сумеречном свете каждую деталь ее тела. Чувства неловкости и неуверенности снова настигли Татьяну. Хотелось прикрыть руками причинные места, хотя они и так были закрыты ночной рубашкой и шортиками. Она медленно подошла к дивану, немного волнуясь. Парень лежал у стены, подперев голову локтем, и не сводил с нее глаз. Девушка села на краешек аккуратно, не осмеливаясь залезть под совместное одеяло.

— Ты чего? — спросил Вадим, улыбаясь. — Это из-за утра, да? Ты все-таки не дашь мне шанс реабилитироваться?

Она рассмеялась.

— Чего боишься? Иди ко мне, — он обхватил ее одной рукой за плечи и положил на себя, заставив лечь целиком на диван.

Татьяна накрылась одеялом. Они легли на бок. Вадим обнимал ее сзади, повторяя изгибы тела в поясе и коленях. Он плотно прижал ее к себе и снова втянул запах волос. Девушка улыбнулась. Чувство неловкости пропало. Сразу стало уютно и безопасно.

— Я не шутил, когда говорил, что люблю тебя, — сказал парень тихо на ушко.