Куколка

У Дениса от всего услышанного ещё сильнее потемнело в глазах и вновь зашумело в голове. Он всё вспомнил! Мгновенно словно яркий луч пронзил затопившую его сознание тьму, разогнал мелькавшие перед ним призраки и высветил недавние события. Всё, от начала до конца, пронеслось перед его мысленным взором. Утренняя встреча с приятелем, взаимные откровения, импровизированный Владов пикап, поездка за город, внезапная остановка, очаровательная незнакомка, объявившаяся в их автомобиле и пустившаяся в фривольные разговоры с Владом. А затем мёртвое, наполовину заболоченное, покрытое тиной и заросшее ядовитой зеленью лесное озеро, возня за машиной, разорвавший тишину страшный, исступлённый крик, катающееся по земле окровавленное тело, похабная и злобная ухмылка на миловидном девичьем лице. А потом обрушившийся на него сзади, словно из ниоткуда, удар. И тишина, бесчувствие, мрак…

Денис открыл глаза. Взгляд его упёрся в узкое пространство между задними сиденьями и спинками передних кресел, устланное ворсистым серым ковриком, на котором выделялись бесформенные тёмные пятна. Он некоторое время тупо смотрел на эти пятна, не понимая, что это такое и откуда они тут взялись. Потом догадался. Это была кровь. Он испугался было: не его ли? Но, пробежав тревожным взглядом по своему телу, прислушавшись к своим ощущениям, понял, что нет, вероятнее всего, не его. Он был очень слаб, буквально разбит, чувствовал головокружение и лёгкую тошноту, а главное – сильную ноющую боль в затылке и между лопаток, в тех местах, на которые пришлись удары, нанесённые неведомо кем и лишившие его чувств. Но кровотечения вроде бы не было, тем более такого обильного, при котором он мог бы запятнать своей кровью пол.

Но если это не его кровь, тогда чья же? Он осторожно повёл взглядом туда-сюда и, переведя его влево, нашёл ответ на свой вопрос. Рядом с ним, бессильно привалившись к дверце и уронив голову вниз, сидел, а вернее, почти лежал Влад. Он, очевидно, находился в полубессознательном состоянии, глаза его были закрыты, померкшее, осунувшееся лицо бледно, с синеватым отливом, как у мертвеца. Можно было бы, пожалуй, в самом деле принять его за покойника, если бы не то и дело искажавшие его черты лёгкие судороги и не вырывавшиеся из груди слабые, временами совершенно замиравшие стоны.

Поглядев на бесчувственного товарища несколько мгновений, Денис опустил глаза – и невольно вздрогнул. Ноги Влада, область паха, сиденье под ним, коврик, покрывавший пол, – всё было залито кровью. Причём не только подсохшей и запёкшейся, но и продолжавшей капля за каплей сочиться из его раны. Самой раны Денис не видел – она была скрыта кое-как натянутыми на бёдра джинсами и краем футболки, тоже насквозь пропитанными кровью, – но он к этому времени уже вспомнил, какого она рода, и в достаточной степени уразумел, что это означает для его злосчастного друга.

Впрочем, только ли для Влада? Его собственная участь также не внушала ему особого оптимизма. Ведь он не знал, даже не представлял себе, во власти каких людей он оказался, куда они везут его, что собираются сделать с ним. Очевидно было одно: ничего хорошего! Ужасное начало логично подводило к выводу, что продолжение будет не менее, а не исключено, что и более жутким. Денис ещё далеко не в полной мере осмыслил случившееся с ними, с ним и его напарником, но его мысль лихорадочно, в бешеном темпе работала, сравнивала, соотносила, анализировала. И заключения, к которым он в результате приходил, были неутешительны и повергали его в отчаяние.