Куколка

Солнце снова в закате, а я мечтаю поставить точку после пятидесяти и уснуть. Отключиться на десятки часов и встретить любимую в иллюзии-не иллюзии, умолять ее понять: глазами, прикосновениями, любыми средствами, даже если Вика не позволит мне говорить. Даже если запечатает намертво мои губы магией. Вдруг смогу достучаться… просто взглядом. Неужели она не увидит мою любовь где-то в глубине зрачков? Раньше ведь могла.

Какой она теперь маг? Что умеет? Мне это интересно, но и страшно. Если у нее способности времени или пространства — в состоянии агрессии Вика может сломать все, что у нас когда-то было. Возможно, сны — это часть ее дара? Или кто- то рядом помогает, но важно, что хоть так мы можем видеть друг друга, иначе я бы сошел с ума от тревоги. Или сошел, ведь ни один сумасшедший не признает свою болезнь. Если Вика перешла в первую степень полностью, блоки памяти должны пасть. Это уже надежда. Она вспомнит остальное, и простит меня. Верю, что сможет.

Знаю, что после этих трех дней не смогу жить нормально. Номерок «50» навечно нависнет над моей головой тяжелым топором, но я делаю это ради Вики и ее спасения. Она не оценит, не поймет, скорее всего, но я сейчас в глухом тупике и ничего лучше, чтобы спасти ее из лап Акима, придумать не могу. Поддержки нет, помощи нет. Мне пришлось сделать это. Теперь только бы успеть… Злота сильнее, чем мы думаем, и ее угрозы всегда стоит учитывать. После звонка чаровницы у меня в груди вечный колотун, заведенный двигатель внутреннего сгорания. Только я теперь не еду вперед, как авто, а изматываю себя изнутри.

У Пестова много связей, есть сильные боевые маги: он должен нам помочь. Плюс те, кого соберет Настя, подружка Артема. Соберем армию и отвоюем Викторию. Главное, чтобы шеф ничего не выкинул в последний момент.

Немая вчера отзвонилась, что брату стало лучше. Он пришел в себя, но пока говорить не может. После этого я даже приободрился: дело пошло чуть быстрее.

Уложились за трое суток, хотя думали, что затянется на дольше. Я практически не спал, не ел и выдохся. Вика не приходила в сны, что безумно беспокоило, но здесь и сейчас я был бессилен что-то изменить, потому просто терпеливо ждал и выполнял задание. Ломал нашу жизнь изнутри. Я просто надеюсь любимую спасти, больше мне ничего и не нужно.

— Стоит проверить дружеские связи, — говорит Ян и приоткрывает передо мной пластиковую дверь. Внутри тепло и пахнет яблочным пирогом.

— Они же дети, какая дружба? — закатываю глаза и оценивающе осматриваю помещение. Холл уставлен цветами, высокие окна проливают на кубики пластикового затертого пола теплый осенний свет. Когда навстречу выбегает девчушка лет двенадцати с тугой темной косой, что переваливается на узловатое плечо, добавляю: — Погрустят пару дней и забудут.

Рослая девочка взмахивает густыми ресницами и, хихикнув, убегает в коридор.

— Марк… — говорит Ян с растянутой улыбкой. — А ведь это была сестричка, — и смеется. — Теряешь хватку, Воля.

— Вот же! — я бегу следом за чернявой и кричу: — Она поняла, кто мы! А ты тормознуть не мог?!

— Конечно, поняла, — грохочет за мной Зима. — Вот, торможу! — он замирает в пролете, а я по инерции пролетаю еще несколько метров. Ударяюсь с разбега плечом в стену, отчего штукатурка идет трещинами.

Друг бросает взгляд на дверь и прикладывает палец к губам — «молчи». Комната или подсобное помещение: ни номера, ни надписей.

Зима показывает мне знаками, чтобы следил за коридором. Киваю и растягиваю слабенький щит: не остановит чужаков, но немного задержит. Да и не даст выскочить нашим «клиентам».

Дверь приоткрыта, окно тоже.

— Марк! — кричит Ян, подаваясь вперед. — Они смотались!

Я срываюсь и лечу на выход, выбиваю с носака дверь и на повороте длинного здания успеваю схватить черноволосую за плечо. Брат ее чуть впереди — за ним бежит Ян. Темнота почти поглощает суматоху и рассеивает вокруг легкий туман.

— Пустите! — верещит девчонка и будто юла крутится в моих руках. — Я ничего не сделала!

— Да тише ты, — тащу ее за руку к машине. И так тяжело шевелиться, устал, как пес, а новенькие еще сопротивляются. Сорок восемь прошли без сучка и задоринки, а эти…

— Ма-а-арк! — орет Зима где-то из темноты. — Это блоковые маги с боевыми элементами, осторожно!

Но поздно. Девчонка отталкивает меня, и я не успеваю среагировать. Меня отбрасывает на капот и, перелетая через машину, я падаю на бетон, как мокрая тряпка.

— Ты в порядке? — тихий подростковый мужской голос слышится совсем рядом, но обращается он не ко мне.

— Да, — девчонка отряхивается и подходит ближе. — Кто они? — оценивает меня холодным взглядом, наклоняет голову. — Они не кажутся врагами.

— Сейчас узнаем, — отвечает пацан и резко втыкает острый носок ботинка мне в ребро. — Говори, тварь, зачем пришли?

— Макс! — вскрикивает девчонка и задерживает пацана, оттягивая его за футболку. — Не бей.

Я заваливаюсь на бок и с хрипом приподнимаюсь. Не видно ни хрена. Мало того, что темно вокруг, так еще и в голове полная каша и боль ослепляет.

— Зима, ты жив? — зову хрипло.