Куколка

— Зачем? — бросает толстячок и щурится, как крысеныш. Знает же обо мне все, даже то, что не говорит вслух, но вопросом вытягивает из меня боль снова и снова… Будто это поможет мне стать толковым магом. Ересь какая-то!

— Чтобы, — сцепляю зубы, стараясь не высказать все маты, что повисают на языке,

— добить первую степень.

— Зачем? — Иллион качает головой, стирает вспотевшие ладони о темные брюки и тянется ко мне. Я непроизвольно делаю шаг назад. — Дай, — строже говорит он. — Или будешь ходить перебинтованной калекой среди магов, что способны лечить царапины одним взглядом? Глупо, правда?

Киваю. И сглатываю подступившую горечь к горлу.

Я наверное, хочу, чтобы у меня болело. Ломало, крутило тело, лишь бы не корчилось сердце.

— А вы с памятью работаете? — спрашиваю я, а маг, прикрыв немного щербатые губы, наклоняется, мотая головой «нет», неразборчиво шепчет заклинание. Как я поняла, у каждого оно свое. Кто-то может обходиться без слов, просто потоком мысли, а у меня получается вызвать искры на пальцах только когда эмоции на грани. В этом загвоздка моего дара? Мне нужно гореть, чтобы использовать силу?

— Забыть — просто, Виктория, — отпускает меня учитель.

Смотрю на свои руки. Ладони и пальцы покрылись сухой крошкой крови, а кожа затянулась, не оставив даже шрамов. Только браслет измазался сильно. Стаскиваю его, чтобы хорошенько отмыть попозже. Прячу в карман черных стрейч-штанов.

— Тяжело вырваться из забвения, — заканчивает Иллион свою мысль и показывает в сторону корпуса. — Отдыхай. На сегодня хватит.

— Но я хотела еще…

— Нет! — отрезает он. — Довольно! И сама не вздумай тренироваться. Или мне придется тебя наказать.

Отхожу немного, будто боюсь, что он на меня набросится, как зверь. Взгляд такой: растерзает за лишнее слово.

— Я не пленница, не нужно мне указывать, — нарываюсь, я знаю, но сдержаться не получается. Гнев давно стал привычным состоянием.

— Это просто предупреждение, — отвечает жестко учитель и мягко улыбается. Строгость остается в блеске глаз. — Мой босс приказал тебя беречь, потому я выполню свои обязательства. Даже если решишь что-то сделать тайно, я все равно узнаю. Не хочешь проблем — не зарывайся.

— Интересно, как же вы меня накажете?

— Свяжу и брошу в подвал. Темный-темный.

Отмалчиваюсь. Давит на больное, но я не позволю собой манипулировать. Хватит уже! Одно интересно: откуда Иллион знает о Марке и моих воспоминаниях, или просто пришлось к слову?

— Никто не бросит меня в подвал. Никто и никогда!

— Тогда иди к себе и немного отдохни, — учитель расправляет плечи и чешет пузико.

— Завтра продолжим, ты сегодня молодец.

Меня злит, когда ставят рамки, но я так устала, что едва поднимаю руки. Он прав: нужно передохнуть. Отмахнувшись от его похвалы, как от назойливой мухи, иду в комнату. Не раздеваясь, падаю на кровать и проваливаюсь в сон.

И опрометчиво забываю надеть браслет…

Глава 41. Без вины не казнят

Секунды, часы, дни скользят мимо, будто я за стеклом. В глухой тишине и пустоте. Я не могу без Вики. Не мо-гу… Так плохо давно не было, я будто выжатый цитрус. Обгоревший лист бумаги, что от легкого прикосновения превратится в пепел. Похож на привидение, бледный, худой, да и жить в целом не сильно хочется.

После того, как мы с Яном сдали всех малышей, в душе развернулась бездна. Медди не простит мне это. Никогда не простит. Она не поймет такую жертву, не примет. Но я знал на что иду. Ради нее, ради брата… Пусть не поймет, пусть гонит, неважно. Лишь бы жила. Я натворил столько, что готов понести наказание, даже если вот такое жестокое, от ее руки. Пусть бы она меня и убила, я бы этого хотел.

Наверное, жена сейчас сильный маг. Сильнее меня намного, потому что она была сильной даже до первой степени. Удивительно, не раскрытый маг лечил меня и возвращал к жизни, а я… бесполезная труха на срубленном дереве. Я не смог Вику защитить, даже от себя. В первую очередь от себя.

Закат расплавляет золото за окном. Зима давно храпит, уткнувшись мордой в подушку. А я хоть и устал, но не могу сомкнуть глаз, словно что-то не пускает, не дает мне расслабиться, провалиться в безопасный мрак.

Вика три дня не приходила. Видно, после перехода она нашла способ со мной не встречаться. Я понимаю ее решение и принимаю, хотя больно до чертиков.

Чтобы не скулить и не разбудить Яна, выхожу в кухню. Пламенный горизонт напоминает мне вечер, когда мы вернулись из больницы и у нас случился секс. Жаркий, необузданный… Я ведь тогда не понимал почему меня тянет к ней. Я шел против своих же убеждений: влюблялся, отдавался не просто ради «поиметь красотку», а искренне желал ее сделать своей навсегда. Я даже не пытался противиться этому, хотя понимал, куда заведут такие чувства. Своей любовью я ставил крест на безопасности Вики уже тогда. Нужно было просто выполнить задание и уйти из ее жизни. А теперь все так запуталось…