Куколки

- Поберегись, хвастунишка! - сердито ответила Розалинда. - Конечно, нам еще не встретился волосатый Джек, но кто знает? Майкл, ты все слышал?

- Да, - сдержанно отозвался Майкл. - Снисходительна, а? Словно проповедь детям читает... Ох. как они еще далеко! Не знаю, успеют ли, - мы уже выступаем.

Наши кони неутомимо продвигались вперед. Пейзаж был не просто странным нас он пугал, ведь мы росли там, где таких Отклонений не существовало. Правда, растений, о которых рассказывал дядя Аксель, тут не было, но не было и ничего знакомого. Деревья, кусты, трава - все неправильное!

Мы лишь один раз остановились, чтобы попить-поесть, вновь двинулись впуть. Часа через два добрались до неширокой реки. С нашей стороны - крутой берег, с противоположной - низкие рыжеватые холмы.

Мы пошли вниз по течению, и возле жуткого дерева походит на гигантскую деревянную грушу, а все ветви растут на вершине большим пучком - перешли реку вброд Затем пробрались между двумя холмами и остановились НА небольшой площадке, где ждали семь или восемь мужчин с луками в руках. При виде наших коней, казалось, они готовы были разбежаться в разные стороны.

- Слезайте, - велел наш страж.

Петра и Розалинда уже спускались, я тоже слез, коней пошлепали по бокам, и они тяжело двинулись дальше Петра боязливо вцепилась в меня. Пока что никто и не посмотрел на нас - все провожали глазами коней-гигантов.

Нельзя сказать, что эти люди выглядели страшными. У одного на руке, сжимавшей лук, я заметил шесть пальцев. У другого голова походила на большое блестящее яйцо - ни волос, ни бровей. У третьего - невероятно крупные руки и ноги. Что до остальных, ничего особенного в глаза не бросалось.

Нам с Розалиндой стало полегче: мы ведь ожидали увидеть тут настоящий зверинец. Да и Петра облегченно вздохнула, не найдя среди чужаков волосатого Джека. Повернувшись наконец к нам, незнакомцы разделились: двое куда-то повели нас, а остальные остались нести вахту.

Утоптанная тропинка вела через лесок к поляне. Справа снова начинались холмы, не выше тридцати-сорока футов. В них виднелись многочисленные отверстия, из которых свисали плетеные лестницы.

Внизу, под холмами, стояли хижины и палатки. Дымилась пара костров, там что-то готовили. Несколько потрепанных мужчин и женщин бродили взад-вперед.

Мы пробирались между хижинами и кучами мусора, пока не достигли самой большой палатки. Вблизи она оказалась накидкой для стогов, видно, ее стащили во время набега. Накидка была натянута на палки. Около входа в палатку сидел мужчина.

Он поднял голову, и я вздрогнул так он походил на моего отца! Тут я признал его: тот самый человек-паук, которого я когда-то видел пленным в Вакнуке.

Нас вытолкали вперед. Человек-паук осмотрел нас, и глаза его несколько раз прошлись по стройной фигуре Розалинды. Его взгляд мне не понравился - да и ей тоже. Потом он пристально поглядел на меня и кивнул, чем-то удовлетворенный.

- Помнишь меня?

- Да.

Он долго молчал, потом произнес:

- Знаешь, кто я?

- Догадываюсь.

Человек-паук вопрошающе поднял бровь.

- У моего отца был старший брат, лет до трех-четырех он считался нормальным, потом удостоверение отобрали, а его самого...

Он медленно кивнул:

- Правда, но не вся. Этого старшего брата любила его мать. Когда за ним пришли, его уже не было дома. Конечно, семья постаралась замять дело, сделали вид, что ничего не было. - Он помолчал, потом добавил: - Старший сын. Наследник. Весь Вакнук должен был Стать моим! Если бы не это! - Он вытянул длиннющую руку, повертел ею. Потом опустил ее, переведя взгляд на меня. - А ты можешь точно сказать, какой длины должны быть руки человеческие?

- Нет.

- Вот и я не могу. Но кто-то, какой-то эксперт в Риго, может. Вот и живу дикарем среди дикарей. Ты как, тоже старший?

- Единственный сын, - сказал я. - Был еще младший, но...

- Не дали бумажку, да? Я кивнул;

- Стало быть, и ты все потерял?

Мне и в голову не приходило так смотреть на дело. Не думаю, что я когда-либо верил в свое право наследника. У меня с детства, было ощущение ненадежности, ожидание, что рано или поздно обо мне узнают. Я долго жил под угрозой разоблачения и потому, наверное, не испытывал той горечи, что преследовала его. Я был рад, что спасся, и сказал ему об этом. Он не слишком обрадовался.

- Ты что ж, недостаточно смел, чтобы бороться за свое?

- Но если это все ваше по праву, то у меня-то нет прав, - ответил я. - Я рад тому, что больше не надо скрываться.

- Все мы тут скрываемся.

- Может быть... но вы-то живете, не притворяясь иными, чем есть. Вам не надо следить за собой, долго думать, прежде чем решиться рот открыть.

Он покивал головой:

- Да, мы про вас слышали - у нас везде свои. Не пойму только, почему они кинулись за вами даже сюда?

- Наверное, все дело в том, что наших Отклонений не видно, - ответил я. Они боятся, что таких много, и хотят поймать нас, чтобы мы их выявили.

- Ну что ж, у вас есть веские причины не попадаться им в руки, - заметил человек-паук.

Я слышал, что Розалинда передает наш разговор Майклу, но не вмешивался нельзя вести две беседы сразу.

- Значит, за вами гонятся? И сколько их?