Куколки

Девушки с любопытством и подозрением рассматривал друг друга. Софи оглядела Розалинду, ее красновато-коричневое платье с. нашитым коричневым крестом, кожаные башмаки. Она посмотрела на свои мягкие мокасины, короткую оборванную юбку. Тут она заметила, что на лифе у не появились пятна, которых раньше не было, без тени смущения сдернула с себя одежду и принялась замывать в холодной воде.

- Тебе надо отпороть крест, - сказала она Розалинде, да и у нее тоже. Мы, женщины Окраин, его не носим - нас-то он не защитил... Да и мужчины этого не любят... Держи! - Софи выдернула из ниши нож поменьше и протянула Розалинде.

Розалинда робко взяла нож в руки. посмотрела на крест - она ведь никогда не носила платьев без такой нашивки.

- У меня тоже когда-то был крест, и он мне ничуть не помог, - сказала Софи.

Все еще сомневаясь, Розалинда обернулась ко мне, но я кивнул:

- Они не любят напоминаний об истинном облике, это

опасно.

- Да, - добавила Софи, - во-первых, вы тотчас выделяетесь, во-вторых, словно вызов бросаете.

Розалинда с неохотой принялась отпарывать крест.

Я спросил Софи:

- Что теперь? Не лучше ли нам убраться подальше, пока не хватились?

Софи, продолжая оттирать пятна, покачала головой:

- Нет. Его могут найти в любой момент и сразу кинутся на поиски. Решат, что это ты его убил, что вы сбежали в лес. Они же не станут искать вас тут - а уж вокруг все перетрясут.

- Ты считаешь, нам лучше оставаться в пещере?

- Дня два-три. Потом, когда поиски прекратятся, я вас выведу.

Розалинда внимательно всмотрелась в нее:

- Почему ты это делаешь?

Я объяснил ей - конечно, не вслух, но Розалинда не успокоилась. Они с Софи продолжали изучать друг друга, как вдруг Софи бросила свой лиф в воду, встала, наклонилась к Розалинде, так что темные волосы упали на ее обнаженную грудь, и злобно прошипела:

- Оставь меня в покое, и будь ты проклята! Розалинда напряглась, готовая к нападению, а я уже собрался прыгнуть между ними. Несколько минут они не двигались, потом что-то переменилось - напряжение спало. Ненависть ушла из глаз Софи, но она не шевельнулась. Лишь губы у нее задрожали, и она снова горько повторила:

- Будь ты проклята! Ну, смейся надо мной, и будь проклято твое прекрасное лицо! Смейся надо мной, потому что я люблю его, да толку-то? Боже мой, что толку? Если бы даже ты тут не появилась, что ему с меня толку?!

Она прижала кулаки к лицу, постояла так, вся дрожа, и кинулась ничком на свой лежак.

Мы беспомощно смотрели на нее. Один мокасин свалился с ноги, и я увидел знакомые шесть пальцев.

Розалинда с раскаянием и тревогой глянула на меня собралась встать, но я помотал головой. В пещере слышались лишь всхлипы Софи да бесконечное "кап-кап".

Петра выжидающе уставилась на нас, потом перевел взгляд на Софи, снова на нас. Мы не шелохнулись. Петра видно, решила, что надо брать дело в свои руки. Она подобралась к лежаку, положила ручку на темные волосы тихо попросил?:

- Не плачь, ну, пожалуйста, не плачь!

Софи резко затихла. Потом, не поворачиваясь, вытянул руку, обняла Петру за плечи. Она еще плакала, но куда тише. Наши сердца сжимались от бессильной жалости о ней.

Спал я на жёстком холодном полу и проснулся с больше неохотой - меня настойчиво звал Майкл:

- Ты что, решил проваляться весь день?

- Который час?

- Около восьми, наверное. Светать начало часа три назад, и у нас уже была схватка.

- Что случилось?

- Мы заметили засаду, выслали вперед небольшой от ряд. Он столкнулся с их отрядом, шедшим вслед за засадой Они решили, что напали на наши основные силы, и кинулись в бой. Ранили двух-трех наших.

- Так вы уже близко?

- Да, похоже.

Ничего хорошего, подумал я. Мы ведь не могли вылезти из пещеры при свете. С другой стороны, если мы останемся здесь, а они захватят все селение, то нас сразу обнаружат.

- А как там друзья Петры? Думаешь, мы можем на них рассчитывать? - спросил Майкл.

- Безусловно, - холодно отозвалась женщина.

- У вас ничего не изменилось?

- Нет, еще часов восемь, восемь с половиной - и мы до вас доберемся. Холодность исчезла из ее мыслей, появилось нечто вроде благоговейного ужаса. Жуткая страна. Мы видели Плохие Края, но никто из нас и представить себе не мог... Сейчас летим над землей, похожей на спекшееся черное стекло. Ничего живого, лишь черное стекло, будто океан застывших черных чернил... Потом пояс плохих земель - и снова чернота. Что они тут делали, что такое сумели натворить, как возникло столь жуткое место?!

Теперь понятно, почему наш народ сюда не стремился. Словно с края света попадаешь прямо в ад... ни надежды, ни жизни... Но почему? Почему? Мы знаем, они были как дети, получившие вдруг мощь и силу богов... И что же, все с ума посходили? Вместо гор - кучи головешек, вместо равнин - черное стекло... А ведь прошло уже столько веков! Жутко... безнадежно. Чудовищное безумие! Страшно представить себе целый народ, сошедший с ума... Не знай мы, что вы нас там ждете, уже развернулись бы и бежали обратно...