Кукушка

Но принц собирает силы! Да, в войске была смута – нидерландское дворянство из зависти к Молчаливому предало священный союз, заключённый ради спасения родины. Эгмонт и Горн стали также предателями, но это не принесло им пользы. Дон Луис де Реквесенс[104] разбил наши войска при Моокерхайде, Людвиг и Генрих[105] убиты, Бредероде умер, и продолжать эту войну некому, кроме бедного лорда Фландрии и Брабанта, ожидающего честных вождей, чтобы двинуться вперёд. Наши города в беде: уже год, как Альба осадил Алькмар, Гарлем и Лейден. Гарлем уничтожен, но мы отомстим! Видишь мой корабль? Он был среди тех, кто находил убежище в английских гаванях. Испанцы подали протест, и королева Елизавета велела нам оставить Дуврскую гавань. Но этим Филипп только вырыл себе яму! Вдумайся: сорок кораблей! Нам было нечего терять, мы отплыли в Нидерланды и первого апреля взяли Брилле, и теперь властвуем над морем! Брилле наш, но это только начало. В Зеландии и Северной Фрисландии, на островах мы собираем новый флот, чтобы прийти на помощь остальным. Недавно в Мехелене был совет, где было принято решение о наступлении. Там были сам Вильгельм, Фридрих Голленгаузен, маркграф Гессенский, Дитрих ван Схоненберг, граф Альберт Нассауский, и Антуан де Лален, губернатор Мехелена. Это честные дворяне, они сдержат слово.

– Если выживут, – пожал плечами Яльмар. – Я слышал как раз, что ваш ярл, который командует на море, не очень-то держит своё слово.

– Это уже не так. Принц Оранский лишил де Люмэ де ла Марка адмиральского чина за его непомерную жестокость и назначил на его место Бовэна Эваутсена Ворста. Он уплатил крестьянам за отобранный гёзами хлеб и возместил населению убытки. А нашу эскадру ведёт адмирал Буазо – он смелый и справедливый командир.

Варяг помолчал.

– Мне жаль, – сказал он. – Мне очень жаль. Отрадно слышать это, и твои слова красивы. Но у меня правда есть неотложное дело.

– Насколько неотложное, варяг? Насколько?

– Дело жизни и смерти. Я ищу свою дочь.

– Десять человек всегда ищут лучше, чем один, – ответил посланец. – А сто – лучше, чем десять. Может, я смогу помочь тебе?

Яльмар покачал головой.

– Я справлюсь сам, – сказал он. – Иначе кто-нибудь захочет взять с меня за это деньги или требовать каких-то дел. Я не люблю быть должником. Прощай, Бертель Энтенс. Я не забуду твои слова.

– Что ж, прощай, варяг, – ответил графский посланец. – Мне тоже жаль. Я слыхал про тебя, Яльмар Эльдьяурссон, и хотел бы видеть тебя рядом в бою или хотя бы в походе, но, видно, не судьба. Если ты вдруг передумаешь, разыщи меня: мой корвет называется Valck – «Сокол», у него синяя корма и узор из виноградных листьев по борту, а на носу вырезаны буквы G.I.H. Найди меня, и я в долгу не останусь.

Яльмар кивнул, но ничего не ответил, и Энтенс де Мантеда повернулся и пошёл обратно к лодке. Вскоре та отчалила, и фонарь у неё на корме затерялся средь других фонарей, а было их столько, что казалось, будто это звёздное небо отражается в мутной воде.

– Яльмар…

Норвег обернулся.

Зерги вышла из жёлтой парусиновой палатки, шатаясь, как чумная, с чёрными кругами под глазами. Кожа её шелушилась, руки подрагивали, короткие волосы торчали во все стороны. В отблесках костра она выглядела сущей ведьмой, не хватало только помела и горшка с волшебным зельем. Свитер Яльмара доходил ей до колен, сверху она набросила одеяло. После того как девушка поела мяса и выпила вина, она сразу заснула, как провалилась, и проспала до сей поры. Яльмар приказал не тревожить её.

– Один! – всполошился он так, что дозорный на палубе обернулся. – Ты чего встала? Ну-ка ложись обратно! Или нет, постой, иди сюда, к костру. Есть хочешь?

– Нет. Не хочу я есть… Ох. Погоди, не торопи меня: у меня голова кружится. Я сейчас… на минутку…

Она скрылась в темноте за палатками и вскоре вернулась, ступая гораздо увереннее. Подошла, присела у костра и протянула руки к огню. Одеяло сползло с её плеч.

– Сколько до рассвета? – спросила она.

– Только что пробило три, – ответил Яльмар, опускаясь рядом на расстеленный плащ. – Если не врут, то часа через полтора-два уже будет светать. А что?

– Я должна успеть, – проговорила Зерги, глядя в пламя. – Должна. Слушай меня внимательно, Яльмар, и постарайся запомнить. Я снова влипла. Полгода тому назад меня нашёл… один человек. Ему был нужен арбалетчик. Я бы не взялась за это дело – если помнишь, я завязала, но ему был нужен травник. Лис. Жуга.

– Кто? Жуга? – встрепенулся Яльмар. – Он разве жив?!

– Жив, – кивнула Зерги. – В том-то и дело.

– Быть не может!

– Чтоб мне лопнуть.

Варяг вскочил.

– Ах, зашиби меня Мьёльнир! – воскликнул он. – Вот новость так новость! Не ожидал. Ведь уж семь лет, как он пропал, как в воду канул! А знаешь, я ведь искал его тогда, расспрашивал у всех, кто его знал. Никто ничего не мог сказать! Ходили слухи, будто его убили.

– Ходили, чего уж, – согласилась Зерги. – Только это враньё. Наоборот, это меня хотели нанять, чтоб я его убила.

– Один! И ты согласилась?!