Кулак Полуденной Звезды. Том 1

— Ну ты даешь, — восхищенно присвистнул медиум. — Уничтожил бедного паразита, принудительно вкачав в него всю свою силу. Изобретательно, красиво, но очень глупо. Будь мышка посильнее, то впитала бы всю энергию, а затем переварила бы и тебя самого.

Я почувствовал настолько сильное опустошение, что тут же рухнул на стул. Стальная пирамидка, в свою очередь, упала на стол передо мной и раскололась на несколько частей.

— А я ведь взял артефакт из управления полиции только на время, теперь придется отчитываться за его порчу, — заметил Джеймс, ткнув пальцем в осколки. — Хотя, конечно, это зрелище того стоило. Ты хоть понял, как это сделал?

— Примерно, — неуверенно ответил я.

— Отдохни минут двадцать, выпей кофе, и потом попробуешь повторить выдачу силы для активации свитка, — потер ладони в предвкушении Джеймс. — Возьми вон с той полки краску с моей кровью, нарисуй уже знакомую тебе руну поиска призраков, и попробуй ее активировать.

— Прямо здесь, в офисе? — удивился я. — Поблизости есть призраки?

— А какая разница, есть они или нет? Если гофу сработает, то я это увижу.

«Логично», — признал я. — «Раз уж он артефакты и проклятые вещи чувствует, то уж активацию руны точно сможет заметить».

Вот только чтобы прийти в себя мне потребовалось не полчаса, а почти два. Руки настолько дрожали, что я просто физически не мог нарисовать руну, а самое обидное, что нехарактерное для меня эмоциональное опустошение даже не позволяло полноценно насладиться тем фактом, что я смог управлять своей внутренней энергией. Только когда к телу вновь вернулась былая сила, я быстро начертал руну и собрался было из нее сложить самолетик, но Джеймс меня остановил:

— Не надо. Мы же не собираемся всерьез кого-то искать. Просто положи бумагу на пол и активируй руну. Если вложишь достаточно силы, то лист начнет не торопясь двигаться в сторону ближайшего к нам призрака.

Когда лист с готовым гофу оказался на полу, я сел рядом, положил на него руку, и попытался воссоздать ощущение «муравьев», бегущих по всему телу к моей ладони. В какой-то момент раздался звук разрываемой бумаги, и лист передо мной порвался на мелкие кусочки, разлетевшиеся по всей комнате со скоростью пули.

— Неплохо, — похвалил меня Джеймс, проведя ладонью по своей щеке, оцарапанной одним из пролетевших мимо него клочков бумаги. — Похоже, ты каким-то образом настолько усилил гофу, что он среагировал одновременно на всех призраков в округе.

— Это же хорошо? — осторожно уточнил я.

Кто бы мог подумать, что клочки бумаги могут быть настолько опасны — хоть стены их и остановили, но вот деревянный шкаф и стул оказались пробиты почти насквозь.

— Это прекрасно, — заверил меня медиум с лихорадочно блестящими глазами. — Тем более, что я пошутил, и в краске не было моей крови, а значит, ты заставил работать руну совершенно самостоятельно. Сейчас я быстренько впишу в твой долг испорченную мебель, и мы продолжим…

Глава 18

А дальше начался какой-то трэш. Во-первых, после активации руны меня накрыло такой волной слабости, что я на какое-то время потерял сознание. Во-вторых, когда я пришел в себя, выяснилось, что повторение трюка с активацией гофу сегодня мне точно не светит — слишком выложился за первые два раза. Ощущение было такое, будто я только что пробежал марафон после долгой ночной пьянки: слабость, тошнота и сильнейшая головная боль. Правда, я никогда особо не пил и марафонов не бегал, но ассоциация почему-то возникла именно такая. Ну, а третий сюрприз обнаружился на следующий день, когда я вновь пришел к медиуму на практику…

— Гофу пустое, — сообщил мне Джеймс, когда я закончил рисовать руну на силопроводящей бумаге.

— Как так?! — опешил я. — Вчера же получилось.

— Это тебя надо спросить, — хмуро сказал медиум. — Бери еще один лист за сто двадцать евро, и рисуй заново.

— Вчера же было сто! — возмутился я.

Джеймс пожал плечами.

— Подорожание за вредность. Мы же оба теперь знаем, что ты можешь создавать гофу. Так почему страдаешь фигней? Сосредоточься и сделай это!

По-моему, единственная причина подорожания бумаги — это его вредность, а не моя. Вредность и жадность.

— Что-что ты сказал? — переспросил Джеймс.

— Я говорю, что не знаю, как это получилось вчера, — быстро ответил я. — Я же не прикладывал для этого никаких усилий.

Джеймс задумчиво посмотрел на меня.

— Мне кажется, тебе просто не хватает стимула. Но я не вижу в этом особой проблемы — будешь рисовать до тех пор, пока не разоришь свою семью. Для меня неплохой бизнес — продавать в два раза дороже силопроводящую бумагу, даже не выходя из офиса.

— Что значит в два раза? — переспросил я. — Вы же говорили, что лист стоит сто двадцать евро.

— Ну да. Этот лист. А следующие уже по двести.

Я одарил его хмурым взглядом и решил просто из принципа нарисовать действующую руну, чтобы этот жадный изверг больше ни копейки на мне не заработал.

— Пустышка, — спустя десять минут очень тщательной вырисовки руны, сказал он.

— Пустышка.

— Пустышка.