Куликовская битва в свидетельствах современников и памяти потомков

Далее, анализируя текст памятника, Б. М. Клосс приходит к выводу, что автором произведения был «Митрофан, епископ Коломенский (1507–1518), до этого являвшийся архимандритом Московского Андроникова монастыря и великокняжеским духовником»[298]. Кроме того, Б. М. Клосс предлагает датировать составление «Сказания о Мамаевом побоище» точно 1521 г.[299] Исследователь делает вполне правомерное заключение о том, что этот источник органично включается в круг других памятников письменности, в которых утверждалось мировое значение Русского государства. В связи с этим нельзя не провести параллели с одновременным (в 1522 г.!) высказыванием автора Русского хронографа Досифея (Топоркова)[300] о том, что все благочестивые христианские царства пали, а Российская земля «младеет и возвышается»[301].

Таким образом, создание первоначальной редакции памятника, несомненно, относится к концу XV — началу XVI в.

Еще одним источником, содержащим сведения по истории Куликовской битвы, является «Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского»[302].

С. К. Шамбинаго и А. А. Шахматов считали, что «Слово» было написано в конце XIV в. По мнению А. В. Соловьева, памятник был составлен до 1418 г.[303] В. П. Адрианова-Перетц сочла возможным допустить, что его создание относится к первой четверти XV в. или даже к более позднему времени — как отклик на междукняжескую борьбу 30–40-х гг. XV в. М. Ф. Антонова и М. А. Салмина также были склонны датировать этот памятник древнерусской книжности второй половиной XV в. Однако со временем М. А. Салмина пришла к парадоксальному выводу, что более вероятным временем составления памятника является XVI в.[304], хотя он известен в списках конца XV в.!

Рассказ о борьбе великого князя Дмитрия с темником Мамаем занимает в этом произведении достаточно много места, составляя пятую часть всего текста.

Одним из маркеров для определения времени создания памятника можно было бы считать упоминание в «Слове «святителя Петра, новаго чудотворца и заступника Рускыя земля»[305]. Дело в том, что именно «новым чудотворцем» митрополит Петр назван в Пространной редакции «Жития Петра»[306], созданной митрополитом Киприаном, по обоснованному мнению Б. М. Клосса, около 1395 г.[307] Надо полагать, что упомянутая сентенция не могла появиться в литературных памятниках ранее ее официального утверждения в «Житии Петра».

Поэтому можно с большой вероятностью утверждать, что данное произведение, скорее всего, было создано не сразу после смерти Дмитрия Донского. Однако оно, безусловно, вышло из-под пера очень осведомленного автора.

Другим памятником, сохранившим отголоски противостояния великого князя Дмитрия Ивановича и темника Мамая, является «Житие Сергия Радонежского», написанное в 1417–1418 гг. Епифанием Премудрым и позднее, вероятно около 1448–1449 гг.[308], переработанное Пахомием Логофетом[309].

В «Житии» рассказ о столкновении Руси и Орды помещен в главе «О победе еже на Мамаа и о монастыре, иже на Дубенке». Для книжников, трудившихся над этим текстом, было важно показать пророческий дар святого и его способность своею молитвой помогать людям. Поэтому в «Житии» не обращается внимание на время и место столкновения русских и ордынцев и умалчивается о конкретных реалиях сражения. Они сосредоточили свое внимание на участии святого в русско-ордынском противостоянии. Не случайно именно в «Житии» впервые появляется сообщение о благословении преподобным Сергием великого князя Дмитрия Ивановича накануне его столкновения с татарами и о прибытии перед самой битвой в русский стан «борзоходца с посланием» от святого[310]. Однако «Житие» еще не содержит сведений о Пересвете и Ослябе, рассказ о которых был бы здесь уместным[311]. Посещение Троице-Сергиевой обители великим князем Дмитрием Ивановичем и благословение его преподобным Сергием отнесено ко времени предшествующему появлению татарского войска у границ Руси. Скорее всего, в «Житии» речь шла о благословении князя Дмитрия перед битвой на Воже, как это обосновал В. А. Кучкин. К тому же в тексте «Жития» в качестве основанного в честь победы над татарами назван Успенский монастырь на Дубенке, в то время как Куликовская битва состоялась в праздник Рождества Пресвятой Богородицы. На праздник Успения же произошло столкновение па р. Воже в 1378 г.[312] Но для самого Епифания конкретное событие не имело значения, а позднее автор «Сказания о Мамаевом побоище» приурочил молитвенную помощь преподобного Сергия Радонежского князю Дмитрию Ивановичу к событиям 1380 г.

Исследователями высказывалось предположение о принадлежности «Жития Сергия Радонежского» и «Слова о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» Епифанию Премудрому[313]. А. Г. Бобров выдвинул идею о возможном написании им по повелению киевского митрополита Фотия всего летописного свода 1418 г., включавшего в себя и «Летописную повесть о Куликовской битве»[314].