Кулинар

Антонов с легким недоумением поглядывал на приятеля. Его озадаченный вид сменился на благостно-счастливый, лишь когда Чинарский решил сделать небольшой перерыв, с тем чтобы промочить горло. Чинарский предвосхищал удовольствие, которое получит от раков. Один из пластиковых столиков как раз освободился. Взяв по кружке и прихватив ведерко раков в рассоле, они устроились за ним. Находящийся по-прежнему под обаянием победной мощи Аракса Чинарский не заметил, усевшись за стол, что на спинке стула висит бежевый плащ. Вскоре вернулся и хозяин, ходивший за добавкой.

Сделав несколько больших глотков пива, Чинарский сунул в рот сигарету и, неловко взяв спички, выронил коробок. Наклонившись, он так резко повернулся на сиденье, что его лицо уперлось в спинку стула. В нос ему пахнула знакомая болотная затхлость.

– К сожалению, вы заняли мое место, – услышал он над головой интеллигентный тенорок.

Нет, он ничего не услышал. Он унюхал. Такой до боли знакомый запах. Но, может, он ошибся? Может, у него уже пошли валеты? Не сам ли он пропах этой болотной заразой?

Он зажал в руке коробок, продолжая втягивать в себя воздух, перемешанный с запахом жарящегося шашлыка, пива, навоза и свежепримятой травы.

В сотне метров отсюда за трибуной хриплый голос из динамика объявлял результаты только что закончившегося забега, шумели посетители выставки, суетились букмекеры, принимая ставки на очередной забег… Десятки, сотни звуков и запахов перемешались в один клубок. И все же он не мог ошибиться. Выпрямляясь, он еще раз приблизил нос к плащу, висевшему на спинке стула.

– Вы что, не видели, что плащ висит на спинке? – снова возник в ушах тот же голос.

– Плащ? – переспросил Чинарский, поднимая взгляд на этого зануду.

– Плащ, мой плащ. – Очкарик поставил кружку с пивом на стол, ожидая, когда же Чинарский освободит его место.

– Я тебя где-то видел, – внимательно посмотрел на него Чинарский, продолжая сидеть. – Только вот где?

– Навряд ли мы где-нибудь встречались, – передернулся очкарик, приглаживая редкие волосы.

– Как же, как же! – воскликнул Чинарский. – У меня профессиональная память на лица. Я видел тебя в каком-то баре около месяца назад. Не помню его названия…

– Может, вы все-таки освободите мое место? – настойчиво произнес парень. – У меня там плащ висит, я его специально оставил.

– Так это твой? – Чинарский взял плащ со спинки, развернувшись на четверть оборота.

Теперь он смотрел прямо на парня. Ничего особенного. Таких десятки и сотни. Не толстый и не худой, в костюмчике и при «гавриле». (Когда-то Чинарский тоже носил галстук.) На ногах дорогие туфли.

– Да, это мой плащ, – раздувал очкарик ноздри.

– Ты, конечно, извини, но тебе не кажется, что от него несет каким-то дерьмом? – Чинарский поднес плащ к лицу и втянул ноздрями воздух. Теперь он точно знал, что не ошибся.

– Здесь пахнет лошадьми и другими животными. – Парень выхватил плащ и надел его.

– Да ты садись, здесь есть места… Тем более что ты первым занял столик, – снисходительно разрешил Чинарский.

– Покорно благодарю. – Очкарик взял поставленную было на стол кружку пива и хотел уже переместиться за другой столик, но Чинарский поймал его руку.

– Да ладно тебе, садись, – усмехнулся он.

Парень вырвал руку, чуть не расплескав пиво, и уселся за соседний столик, составив компанию немолодой паре, жадно уплетавшей чебуреки.

– Что ты к нему привязался? – удивленно спросил Чинарского Антонов. – Не видишь: он не хочет с нами сидеть!

– А мне он понравился, – растянул губы в довольной ухмылке Чинарский, который не мог поверить в свою удачу. Конечно, имей он возможность, еще бы раз принюхался. Да-а, был бы он таким же франтом, как этот очкарик, тогда бы у него был повод завести с ним более плотное знакомство.

Чинарский щурился на солнце и косился на парня. Тот пил пиво без всякого удовольствия. Оставив в кружке больше половины, он поднялся и пошел к выходу.

«Видно, я испортил ему настроение, – мелькнуло в мозгу Чинарского. – Что ж, будем портить и дальше». Он встал, залез в карман, протянул Антонову двести рублей. Тот с недоумением пялился на него.

– Бери, развлекайся. У меня же, друг, срочное дело! – торжественно объявил он. – Навещу тебя в ближайшие дни в редакции, идет?

– Ты куда? – Антонов повернулся и увидел медленно удалявшегося очкарика. – За этим пидором?

– Он мне приглянулся, – осклабился Чинарский. – Потом объясню.

Если бы он сказал ему, что учуял запах мантауры – той самой, которую маньяк добавил в желе, когда ворожил в квартире Кулагиной, Антонов не сдержался бы – Чинарский был в этом уверен. Антонов бы все испортил!

– Ну а… – раскрыл рот художник.

– Не боись, встретимся. – Взметая клубы пыли, Чинарский зашагал по грунтовой дорожке.

* * *