Культ Змеи

Поджав губы, Зеймар уставился на Трикси. Нет совершенно ничего удивительного в том, что ограбив его дом, она залезла и в выписку с банковского счета. Вот только это не его счет и он не может с него ничего забрать, да он и не стал бы. Пусть Латифа не хочет этих денег сейчас, но она молода и неопытна, разум еще возьмет верх над гордостью, потому что если нет — все достанется детям ее отчима. В любом случае, Зеймар не собирался использовать накопленное, чтобы вернуть свой прежний облик, по крайней мере пока. У него не было лица, это правда, но впервые за очень долгое время племенных татуировок не было тоже. Увидев его, люди посчитают его чудовищем, но никто из них больше не признает в нем воина Наласкара.

— И мне нужно было посмотреть ближе, чтобы ответить, — продолжал Рэндал. — Меня же не было во время ритуала.

Последнее, что помнил Зеймар после битвы с демоном — это белое пятно, к которому он шагнул в надежде, что боль уйдет и плоть перестанет гореть. Но Рэндал не сделал ничего, это темные эльфы снова обернули в кожу его обожженную плоть. Пожалуй, стоит списать с них пару долгов за это… По крайней мере с тех, кто поклоняется Тиэли.

— Чем ты занимался все это время? — наконец подал голос Зеймар.

Опустив плечи, Рэндал вздохнул и помолчал немного, но потом все же ответил.

— Вымаливал прощение за то, что оставил служение… и вас, — он развернул ладонь, в которой все еще светился солнечный луч, указывающий направление. — Я не должен был.

— А я спала под дверьми храма, — фыркнула Трикси и уселась на землю прямо там, где стояла, — внутрь меня не пускали.

«Только не говори им, — голос Лииры поднялся из темноты, усталый и болезненный, — но весь этот бардак был похож на семью гораздо больше, чем все, что я за свою жизнь повидала».

* * *

Дни слились в бесконечную вереницу боли, страха и тьмы. Фаэрил не понравилось то, что ее пленница попыталась распорядиться своей смертью самостоятельно, и еще больше ей не понравилось, что она способна проникать в чей-то разум почти также, как она сама, и жрица… приняла меры. Плеть была страшным оружием даже для закаленных солдат, Лиире показалось, что она едва не переломила ее пополам. Следующие несколько дней она провела в бреду на дне какой-то повозки, которой эльфам удалось завладеть, перерезав неосторожных торговцев. Она едва могла различать то, что происходит вокруг и, разумеется, не могла больше поглотить ни одного сна, чтобы восстановить силы — Фаэрил приказала своим солдатам быть осторожнее.

Во всем, что делала жрица, угадывалась жестокая практичность. Фаэрил могла бы приказать отрубить пленнице несколько лишних частей тела, чтобы ее стало проще переносить, но в этом случае ей пришлось бы приложить слишком много усилий для того, чтобы она не умерла от ран и не свихнулась от боли, а также приставить к ней кого-то, кто тратил бы свое время и силы на обслуживание этого куска гниющей плоти. Высечь ее до беспамятства, а затем закрывать ей раны каждый раз, когда нужно уточнить направление, оказалось гораздо удобнее.

К тому моменту, как они добрались до окрестностей поместья, Лиира окончательно утратила волю к борьбе. Она отвечала на вопросы, когда ее спрашивали, ела, когда ей приказывали и пребывала в ужасе все остальное время. Но каждый раз, когда Фаэрил касалась ее разума, она пыталась объяснить, что культ нельзя победить, не всемером уж точно…

— Магию переоценивают, — с пренебрежением отвечала Фаэрил. — Забрать ее и что от вас останется?

Гул водопадов Клаудвотера пробивался сквозь тонкие стенки повозки, когда Лиира впервые открыла глаза и не почувствовала боли. В наступающих сумерках ярко сияли кроваво-красные глаза жрицы, она сидела рядом в полном боевом облачении.

— Дальше мы идем пешком, — произнесла она. — Мне нужно предупреждать тебя о последствиях непослушания или ты запомнила достаточно?

— Я запомнила… госпожа.

Влажный воздух тяжело ударил в ноздри, следом пришел запах леса, под ногами расстилалась сочная трава. Полнолюдный Клаудвотер остался позади, эльфы миновали его, пока она барахталась в своих хаотичных видениях. Повернув голову на шум воды, она узнала Нарью, один из водопадов по дороге к поместью. Он был также прекрасен, как тринадцать лет назад, когда она спускалась мимо него к городу и кровь текла по ее ногам.

— Две мили до поместья, — выдавила она.

Гаэрлинд стоял на обрыве над неглубокой, но бурной рекой, несущей свои воды с белоснежных горных вершин. Окна его были темны, но вовсе не потому, что его обитатели спали. В небе сегодня не взошла луна, а значит Нараэ под этой крышей проводит службу Темного Часа, довольно вдохновляющую, насколько Лиира сумела запомнить. Об избавлении от страданий, вечном покое и пустоте, наступление которых они облегчат для миллионов душ, если будут верны своему предназначению…