Культовый Питер

После смерти мужа она стала блаженной, юродивой и, как многие юродивые, пророчицей. Иногда она произносила фразы, в которых верующие видели некий глубокий смысл, а то и точные предсказания. Естественно, никаких точных свидетельств о ее чудесах нет. Якобы она сказала одной бездетной женщине, чтобы та шла на Смоленское кладбище — и там она найдет сына. Пойдя туда, бездетная увидела женщину, задавленную извозчиком, и плачущего младенца. Предсказание сбылось?

Скорее всего, все мечты простых людей о высшей помощи таинственных сил просто сфокусировались в одной точке. Естественно, здравомыслящему, реальному человеку, здраво объясняющему свои слова и поступки, чудес не припишешь, а Ксении Блаженной, оторванной от реальности, с поступками необъяснимыми, можно приписать все, возложить на нее самые свои алогичные просьбы: святая не откажет. Вокруг нее полная независимость от логики, причинно-следственных связей и, значит, разгул надежд. Сколько, оказывается, людей живут этим! Помню, как часовня Ксении Блаженной, выстроенная на пожертвования, реставрировалась. Стены были закрыты целлофаном, примотанным шпагатом. И каждый дюйм был занят воткнутой под шпагат запиской. А многие стояли и молились, переписке не доверяя. Диапазон просьб весьма широк: слева слышишь мольбу об исцелении ребенка, справа — об удачной ревизии. Говорят, были даже просьбы: «Господи, помоги сдать историю КПСС!» Ну как не тянуться всем к святой, которая принимает и такие просьбы! Популярность ее весьма объяснима. К самому Господу Богу с большинством из просьб такого рода и не суйся: громом убьет! Пойдем лучше к Ксении.

Второй туманный и волнующий миф — о сорока священниках, закопанных коммунистами живьем за отказ отречься от веры. Миф этот кормит убогих и пьяных: у самых ворот подошел ко мне трясущийся дядька и просипел: «Пошли покажу, где живых закопали. Увидишь — земля шевелится!» Тариф был невысок: «Сколько пожертвуешь на помин их души!» Скажу абсолютно всерьез: Смоленское — самое «намоленное» кладбище. Без тумана мифов, призраков, невероятных историй, отчаянных и нереальных надежд кладбище не кладбище, а всего лишь хранилище мертвых тел. И в плане «взлета над реальностью», которого так жаждет душа, никакое другое место со Смоленским кладбищем не сравнить.

Васильевский остров

Васильевский остров — самый морской, открытый к морю. Даже температура тут на несколько градусов ниже, чем в остальном городе. Все улицы на нем прямые и продуваются насквозь. И при этом множество горожан с гордостью называют себя василеостровцами и не хотят жить больше нигде. Дух странствий, приключений, опасной, но увлекательной морской работы ощутим более всего здесь.

Здесь, возле устья Невы, случился знаменитый, дерзкий бой, определивший судьбу нашего города. Петр уже взял Ниеншанц, шведскую крепость на берегу Невы. Но шведы еще не знали об этом. В устье Невы появились два огромных, уснащенных пушками шведских корабля. У нас не было еще такого флота. Но была отвага. Петр с верными солдатами на маленьком шлюпе подошел к борту одного корабля, высадился — и пошла рукопашная. Меншиков со своими орлами высадился на другой корабль. И мы победили. В честь этой победы Петр приказал выковать медаль с надписью «И небываемое бывает».

Весь край острова занят причалившими кораблями, торчащими кранами, огромными корабельными доками. Неслучайно на самом краю острова стоит могучая колоннада, выстроенная Воронихиным, — петербургский Горный институт, чьи выпускники путешествуют больше всех прочих. Мой старый приятель, знаменитый поэт и бард Александр Городницкий закончил этот институт и занимается именно морской геологией, посетил все океаны и моря, не раз попадал в штормы, терял плавучесть вместе с судном, но делал свое дело, и сделал его — сейчас Алик Городницкий, как зовут его друзья, не только кумир туристов и других романтиков, но и член-корреспондент Академии наук.

Другая знаменитость этих мест — Крузенштерн, стоящий на невысоком пьедестале на набережной, почти сплошь занятой причалившими судами. Выпускники расположенных тут поблизости морских учебных заведений: училища подводного флота, Академии имени Фрунзе — обязательно в день выпуска натягивают на него тельняшку, принимая его в свое братство и надеясь, что когда-нибудь приобретут его умение и отвагу. Писатель Виктор Конецкий, выпускник училища на Васильевском, был большим знатоком морских мифов и много и замечательно писал о моряках.

Неудивительно, что именно здесь строят корабли — больше всего на знаменитом Балтийском заводе. Когда-то я тоже занимался этим делом. Тут-то я и понял наконец, чем зарабатывает Петербург на свою «красивую жизнь». Железная коробка, напичканная проводами и аппаратурой, под названием «Лодка подводная дизельная», стала моей тюрьмой на три года. Я вдруг оказался там в роли мастера, и один из сварщиков сразу сказал: «Ну мы тебе покажем рабочий класс!» И они показали. То были самые тяжелые и душные годы моей жизни.