Культура Два

Почти такое же озеленение происходило и при Петре Великом (особенно после его второй поездки в Европу). Главные архитектурные интересы Петра стали тогда связываться с парками. Он мечтал завести сад «лучше, чем в Версале у французского короля» (Евсина, с. 52). С этим желанием связано и приглашение в 1716 г. Леблона, который, кстати, и проектировал так и оставшиеся неосуществленными каналы.

Вообще надо сказать, что устройство парадиза среди финских болот выдает точно такое же сползание мироощущения на Восток, что и в 30-е годы. Эта странная климатическая раздвоенность замечалась, по существу, только иностранцами. Маркиза де Кюстина, например, поразили «площади, украшенные колоннами, которые теряются среди окружающих их пустынных пространств; античные статуи, – продолжает он, – своим обликом, стилем, одеянием так резко контрастируют с особенностями почвы, окраской неба, суровым климатом, с внешностью, одеждой и образом жизни людей, что кажутся героями, взятыми в плен чуждыми врагами. Величественные храмы языческих богов, которые своими горизонтальными линиями и строгими очертаниями так удивительно венчают предгорья ионических берегов, тут, в Петербурге, походят на груды гипса и извести. Природа требовала здесь от людей как раз обратное тому, что они создавали. Вместо подражания языческим храмам они должны были бы сооружать здания со смелыми очертаниями, с вертикальными линиями, чтобы прорезать туман полярного неба и нарушить однообразие влажных сероватых степей, опоясывающих Петербург» (Custine, с. 52). Обратим внимание на то, что последняя фраза почти дословно повторяет слова Гоголя, сказанные за пять лет до Кюстина: «Напрасно ищет взгляд, чтобы одна из этих беспрерывных стен в каком-нибудь месте вдруг возросла и выбросилась на воздух смелым переломленным сводом или изверглась какою-нибудь башнейгигантом» (Гоголь, 6, с. 45).

И те и другие слова произнесены в начале фазы застывания, когда горизонтальность александровской архитектуры уже казалась монотонностью и вызывала скуку. Гоголю казалось, что дома более «похожи на сараи или на казармы, нежели на веселые жилища людей». И точно такое же впечатление производила потом архитектура конструктивизма, слова «сараи и казармы» повторялись в 1930-е годы бесчисленное количество раз. Иными словами, и в 1930-е и в 1830-е годы потребность в вертикальности сопровождалась потребностью в веселье.

77. А. В. Власов. Дом ВЦСПС. 1937 (ФА, 1979).

82. См. с. 183.

Маркиз де Кюстин чутко уловил обе эти потребности. Ему хочется видеть в Петербурге то же, что и Гоголю (и, может быть, самому Николаю I). Причина скандала, произведенного книгой Кюстина, не в том, что он сказал что-то неожиданное, наоборот, он сказал как раз то, что все думали, но никто не произносил вслух. В культуре 2 есть вещи, выговаривание которых вслух часто приводит к гибели выговаривающего – мы убедимся в этом в разделе «Немота – слово».

Вернемся, однако, к озеленению. У него есть интересная особенность: озеленение тоже рассматривается культурой 2 как средство приобщения к Европе. В 1941 г. журнал «Архитектура СССР» (№ 4, с. 2) в качестве городов, где с озеленением все обстоит благополучно, называет несколько европейских столиц, причем наряду с Парижем и Вашингтоном упоминаются недавно присоединенные к СССР Рига и Львов – наглядная иллюстрация того, как следует понимать желание культуры приобщиться к «семье европейских столиц». Своеобразную символику этого приобщения можно усмотреть и в победоносном шествии на запад московской триумфальной арки: от площади старых Триумфальных ворот (пл. Маяковского) на площадь новых Триумфальных ворот (пл. Белорусского вокзала) и до Поклонной горы (пл. Победы). Стоит также в этой связи обратить внимание на архитектурное оформление Калужской заставы Е. А. Левинсона и И. И. Фомина. В решении можно увидеть некоторые петербургские реминисценции, в частности, можно вспомнить об арке Главного штаба К. И. Росси (1819 – 1829). В сознание культуры эта арка вошла через фильм С. Эйзенштейна «Октябрь» (1927), где через эту арку на площадь врывались революционные матросы и солдаты на штурм Зимнего дворца (в действительности штурм происходил иначе). Тот факт, что жилые дома НКВД и ВЦСПС на Калужской заставе, напоминающие арку Главного штаба, обращены на запад, дает некоторые основания думать, что культура подсознательно предполагает, что когда-нибудь этот Запад еще придется брать штурмом.

7. Понятие – имя

Ю. Лотман и Б. Успенский (1973) предлагают различать культуры, ориентированные на мифологическое мышление, то есть на собственные имена, и культуры, ориентированные иначе, например, на абстрактные понятия. Это деление представляется удобным для противопоставления друг другу культур 1 и 2. С некоторой долей огрубления скажем, что культура 1 ориентирована на понятия, культура 2 – на собственные имена.