Культурные коды экономики. Как ценности влияют на конкуренцию, демократию и благосостояние народа

Можно ли так поменять культуру, чтобы не повредить самое главное – идентичность, которую культура придает нации и цивилизации? Это непростой вопрос, и он нередко обсуждается в контексте Японии и того пути, который прошла страна за последние 150 лет, показав совершенно изумительные успехи и невиданные проблемы. Чем была Япония в 70-е годы XIX века? Малоизвестной азиатской страной, которая находилась в глубоком кризисе и, как умирающий больной, закрыла окна, чтобы никто не беспокоил. Но окна насильно открыли европейские державы, которые потребовали свободы торговли – разумеется, не из соображений гуманизма. После этого в самой Японии запустились неожиданные процессы, которые принесли ошеломительные плоды через несколько десятилетий, и эти процессы были связаны прежде всего с культурой – так называемые реформы Мэйдзи. Больной приподнялся, осмотрелся и вдруг принял решение для сохранения суверенитета, для спасения страны воспользоваться опытом противника. Японцы попытались стать англичанами – они стали носить цилиндры, читать Локка, Гоббса и Дарвина, сменили стиль общения.

Эта радикальная смена курса дала неожиданный результат. Надо сказать, что первыми его ощутили на себе наши с вами соотечественники, когда в ходе Русско-японской войны в морском сражении под Цусимой (заметим, в сражении, где применялась артиллерия, цейссовская оптика и т. д.) никому не известный японский флот разбил знаменитый российский флот. Это было общемировое потрясение, и Япония предстала на международной арене как значимая держава. Что потом? Через несколько десятилетий Япония показывает еще одно чудо. Мы все помним, что война закончилась 9 мая 1945 года, но не для Японии. В течение еще нескольких месяцев, до 2 сентября, Япония воевала. С кем? Со всем миром. Япония в одиночку воевала со всем миром, и, чтобы сломить эту страну, понадобилась атомная бомбардировка и десантирование советской армии против Квантунской группировки.

После оккупации Япония снова демонстрирует чудо, на этот раз экономическое. В 60-е годы ХХ века экономисты начинают спорить, когда Япония выйдет на первое место в мире, обгонит Соединенные Штаты – но этого не происходит. Япония, поразившая весь свет своей военной выносливостью, беспрецедентным экономическим прогрессом, способностью к освоению техники и к культурным трансформациям, впадает в долголетнюю депрессию. И в социальной жизни страны не все гладко – высокий уровень суицидов, нежелание молодежи работать. Что произошло? Одна из версий состоит в том, что Япония, пытаясь совершить скачок, подорвала свою национальную культуру, свою идентичность, и почти через 100 лет это привело к очень тяжелым последствиям.

Надо сказать, что есть и другая версия. Один из известных японских экономистов, объясняя, что происходит с Японией, сказал мне: темп роста, на который все смотрят, представляет собой, по сути, попытку пройти расстояние между двумя точками – той, в которой вы находитесь, и той, в которую вы хотите попасть. А мы находимся там, где хотим быть – японцы достигли того качества жизни, к которому стремились. Нам не надо больше никуда бежать – мы пришли. И богатые китайцы все равно покупают товары и услуги в Японии, признавая, что качество жизни там значительно выше, чем в бурно развивающемся Китае.

Кто прав в оценке японского эксперимента, сказать сложно. Но понятно, что здесь мы имеем дело с проблемой, которая довольно давно была описана в молитве о душевном спокойствии: «Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить, и дай мне мудрость отличить одно от другого». Эта емкая формулировка заставляет задуматься о том, где проходит незримая граница между тем, что можно трогать и чего нельзя, как провести изменение культуры, сохранив силу страны, идентичность нации, уникальность ее истории, и получить значительный экономический результат.