КУНЦЕЛЬманн & КунцельМАНН

Именно в такое место и угодил Виктор. Они пришли туда с Георгом и Джесси, но те, подкрепившись несколькими ромовыми коктейлями и сигаретами с марихуаной, куда-то исчезли. Оставшись в одиночестве, он решил, что пора предпринять что-то радикальное… Он сидел за столиком в патрицианской квартире на Бюловштрассе, переделанной в клуб. Перед богатым баром стояли, беседуя, только мужчины. Патефон играл танго. Кто-то танцевал, другие, не скрываясь, целовались — поступки, которые ещё несколько лет назад были немыслимы, становились реальностью. Виктор уже слышал о приватных вечеринках, где участники менялись партнёрами… он предполагал, что Георг не так уж верен Джесси Вильсону, а Джесси в свою очередь тоже не упускает случая поразвлечься. Просто Георг из уважения к пуританской, как он считает, морали Виктора не посвящает его во все детали их отношений.

Густав Броннен, вдруг подумал Виктор, Густав Броннен… это как раз тот человек, который может помочь Виктору Кунцельманну избавиться от пояса невинности. Густав Броннен — фальсификатор и мошенник, попавший за это в лагерь… Умерший, но чудесным образом воскресший, как Лазарь, Густав Броннен может помочь ему вырваться из кунцельманновской моральной тюрьмы.

Он допил коктейль с ромом. Чуть поодаль на диване в одиночестве сидел человек. Всё равно, с кого начинать, подумал он. Что за разница?

— Похоже, вы нуждаетесь в обществе? — Виктор подошёл к незнакомцу.

Слух резануло от фальши этих слов, но человек на диване неожиданно предложил ему присесть рядом.

Этот человек, чьё имя он так и не запомнил, рассказал, что снимает квартиру неподалёку. Собственно говоря, он не любитель таких заведений, как это, но всё равно не смог удержаться. Он работает слесарем-сантехником, объяснил он, но на работе, понятное дело, молчит о своих предпочтениях. Там он рассказывает похабные анекдоты и свистит вслед проходящим девушкам. Он подумал немного и, извинившись, неожиданно сообщил, что ему претит находиться в одной комнате с гомосексуалами. Он сам себя презирает, что не может сдерживать свои гомосексуальные порывы. Он только и мечтает, чтобы стать таким, как все. Умом он понимает — это извращение, но сделать с собой ничего не может. Ему кажется, с ним в детстве что-то произошло и это что-то дало толчок его интересу к мужскому полу. Может быть, виной тому его мать. Он был единственным ребёнком, она его обожала, а он постоянно льнул к ней. Может быть, этот тесный физический контакт с матерью и привёл к тому, что нормальный половой интерес к женщинам постепенно выветрился из подсознания? Он много раз пытался наладить взаимоотношения с женщинами, даже был помолвлен. Это продолжалось почти год. Но чувства ему не подчинялись, он не мог любить женщину. А мужчины вызывали в нём зверское желание… Он презирал себя за эту слабость и хотел любой ценой от неё избавиться. Если бы это была рука или нога, сказал он, я бы не задумываясь отрубил её… Один раз он попытался обратиться за помощью — есть врачи, которые берутся лечить такое, разве вы не слышали? Это называется «аверсионная терапия». Метод поначалу был разработан для лечения алкоголизма, потом его стали применять и при сексуальных отклонениях. Они на экране показывают порно и параллельно используют электрошок. Тебя привязывают к креслу ремнями с металлическими пластинками и начинают показывать фильмы… очень и очень возбуждающие фильмы, мужчины делают друг другу минет, онанируют… и тут — бац! — электрошок. Они уверили его, что он таким образом вернётся к нормальным сексуальным запросам, сможет завести жену и детей, как все нормальные люди…

Незнакомец рассказывал всё это, не глядя Виктору в глаза, он смотрел то на руки, то на ноги, то ещё на какую-то точку на теле Виктора, но в глаза смотреть избегал.

— И всё равно я здесь, — сказал он с отвращением. — Пытаюсь себе запретить, иногда удаётся, держусь несколько месяцев. Встречаюсь с приятелями по работе, мы выпиваем, играем в карты, рассказываем анекдоты и свистим проходящим бабам. Не пора ли завести невесту? — спрашивают. Они-то думают, что я просто застенчив. Пытались свести меня с вдовами, с жёнами без вести пропавших на войне — те, должно быть, всё равно погибли в каком-нибудь сибирском лагере… Как-то привели для меня проститутку. Твои друзья мне уже заплатили, сказала она, можешь делать со мной всё, что хочешь. И я исповедался этой бляди, рассказал всё, как есть, что не могу с женщиной… Она сказала: это неважно, тариф тот же. Я попросил её рассказать моим товарищам, что у нас всё было. Потом они хлопали меня по спине и говорили, что я настоящий мужик…

Приближался час закрытия. Официант уже ходил между столиками с веником.

— А вы были на войне? — спросил его собеседник.

— Нет, мне повезло…