Купеческий сын и живые мертвецы (СИ)

Возле передней стены алтыновского склепа, где вместо окна из цветных стекол теперь зиял провал с оскольчатыми краями, стояла, запрокинув голову, поповская дочка Зина Тихомирова. Возле её ног выворачивал шею — тоже глядел вверх — рыжий кот: обжора и хитрюга Эрик. А наверху — там, куда они глядели — лежал на двускатной крыше Иван Алтынов, свешиваясь вниз чуть ли не до пояса. В руках он держал здоровенную бандуру: откуда-то взявшуюся здесь лестницу с перекладинами. На ней там и сям вспыхивали, перебегая с места на место, голубоватые искорки. И такие же в точности мелкие вспышки Мавра углядела в густых светлых волосах своего бывшего воспитанника.

Зина что-то крикнула, явно обращаясь к Иванушке. Однако её слов ключница не разобрала: их заглушил громовой раскат. Зато смысл открывшегося ей зрелища Мавра Игнатьевна уразумела моментально. Да, естественным наукам её никто не обучал. Но — она прожила на свете достаточно долго. И — что могут означать подобные искры при подступающей грозе, объяснять ей было не нужно.

С быстрого шага она перешла на бег, да так резко, что у неё сразу закололо в боку. И, не раздумывая, на бегу размозжила чапельником голову ещё одному ходячему мертвецу. Тот свалился ей под ноги, так что ключница запнулась о его туловище и едва не упала. Но, слава Богу, сумела устоять на ногах. И во мраке, который почти не рассеивал свет единственной свечи в её фонаре, помчала дальше.

3

Даже в густых сумерках Зина видела, как тело Ванечки сотрясает крупная дрожь. И как мелкие искры, будто подмигивая, скачут по его голове. Но — это было далеко не самое худшее. При новой вспышке молнии поповская дочка разглядела, что глаза её друга детства закатились под веки, и его крепко стиснутые зубы обнажились в сардонической гримасе. А на приоткрытых губах Ивана Алтынова — тех, что по ещё совсем недавно целовали её — пузырится белая пена. Зина в жизни своей не пугалась сильнее, чем при виде этого зрелища. Пожалуй, даже облик восставших покойников ужаснул её меньше.

А главное — она понятия не имела, как ей помочь Ванечке. Пожалуй, она повисла бы на нижней ступеньке лестницы, чтобы только выдернуть её из рук своего друга детства. И — уж конечно, ничем хорошим это для поповский дочки не закончилось бы. Однако нижняя лестничная ступенька была слишком далеко от земли. Так что Зина, на своё счастье, не смогла до неё дотянуться, даже когда подпрыгнула.

Между тем в воздухе стал отчётливо различаться запах, который уже не походил на тот, какой бывает при грозе. То была явственная вонь разложения, смешанная с густыми миазмами, какие исходят от застарело грязной одежды. Зина обернулась — и в первый момент почти ничего не смогла разглядеть. Когда она смотрела на Ивана Алтынова, мрак отчасти разгоняло мерцание страшных искр у него в волосах. И по сравнению с этим блеклым, но всё же светом, тьма под деревьями Духовского погоста казалась почти непроглядной.

Но потом поповская дочка увидела их. Охнув, она непроизвольно шагнула назад, запнулась о кота, который не отходил от неё, и едва не упала. Однако кое-как устояла на ногах. А Эрик, которому она наступила на лапу, при этом даже не мяукнул. Наверняка он тоже видел. И явно предпочел никаких звуков не издавать.

Зина помнила, как Ванечка говорил про правиков и левиков. И теперь она сумела разглядеть и тех, и других. Двумя сходящимися кругами восставшие мертвецы двигались в сторону алтыновского склепа — как если бы им тут медом было помазано. Шли они, раскачиваясь, некоторые падали, но с пути не сворачивали. И как же их было много! Зина подумала: столько народу одновременно она не видела, даже когда прихожане Свято-Духовской церкви собирались для крестного хода. Впервые поповская дочка поняла: число мёртвых жителей уездного Живогорска давно уже превзошло число его живых обитателей.

— Господи, помоги нам! — Зина трижды перекрестилась и заозиралась по сторонам, пытаясь отыскать для себя хоть какое-то оружие.

И на миг Зину посетила ужаснувшая её саму завистливая мысль: Ванечке, пожалуй, ещё повезло. По крайней мере, эти твари его не растерзают!

А потом она увидела кое-что ещё — и даже удивилась себе: как она не заметила этого сразу? Прямо к ней между сближающимися правиками и левиками быстро двигался жёлтый огонёк.

4

Мавра Игнатьевна была уже не в тех летах, чтобы носиться, очертя голову. Она проскочила между восставшими покойниками и вла прямо к передней стене алтыновского склепа, но уже едва дышала, когда очутилась перед ним. Снова полыхнула молния, и ключница увидела искаженное ужасом и оторопью лицо Зины Тихомировой. Но Мавре понадобилось ещё долгих пять или шесть секунд простоять на месте, наклонившись вперёд и опустив руки с фонарем и сковородочной ручкой — дабы восстановить дыхание.

— Мавра Игнатьевна? — Зина Тихомирова явно отказывалась верить собственным глазам. — Вы-то как тут очутились? — И тут же, без всякого перехода, не дожидаясь ответа Мавры, поповская дочка воскликнула — уже совсем другим, отчаянным голосом: Ради Бога, помогите Ванечке! Он же погибает!