Купеческий сын и живые мертвецы (СИ)

И это оказались последние её слова. Фонтанчик крови, бивший из сонной артерии Мавры Игнатьевны, вдруг резко иссяк — Иван ощутил это своей ладонью, которую вдруг перестал омывать горячий кровоток. Лицо ключницы запрокинулось, как если бы она воздела глаза к небесам — и ровно в этот момент над деревьями Духовского погоста снова полыхнул зигзаг молнии. Так что Иван Алтынов именно в этом ярчайшем свете, а не в тусклом отблеске фонаря, увидел: черты Мавры Игнатьевны сперва застыли, а потом мгновенно опали, расслабились. И только после этого разжались пальцы, что сжимали рукав Ивановой рубахи.

2

Иван Алтынов почти не заметил раската грома, что прокатился над деревьями. Зато он отлично уловил вопль, который последовал сразу за этим — такой отчаянный и протяжный, что даже рокот ливня не смог его заглушить. Но на сей раз кричал не человек. Эрик Рыжий, который до этого не издавал ни звука, теперь подал голос. И не ограничился одним только мявом: его вопль перешёл в утробное завывание боевого клича. Так что Иван Алтынов мгновенно уразумел, что происходит.

Он вскочил на ноги, успев подхватить с земли сковородочную ручку, и высоко поднял фонарь. Зина, которая мгновение назад не отводила глаз от Мавры Игнатьевны, вскинула голову. И в ужасе прижала к груди сцепленные в замок руки, так что рукава промокшего батистового платья задрались чуть ли не самых плеч девушки — как если бы это была ночная сорочка.

— Вставай! — закричал Иван, успев ощутить, как сильно ему хочется провести кончиками пальцев по этим обнажившимся рукам — почувствовать их влажную гладкость. — Хватай кота — и бежим!

Купеческий сын помнил — не смутно, а на удивление отчётливо, — что он видел незадолго перед тем, как молния ударила в чугунную лестницу у него в руках. Правики и левики — он про них не забыл. И теперь молился только, чтобы ещё не стало слишком поздно. Чтобы два движущихся круга не успели сомкнуться. Это было то единственное, на что они с Зиной ещё могли рассчитывать. Эрик не зря вопилсамозабвенно и яростно: ходячие мертвецы взяли алтыновский склеп в кольцо, которое вот-вот могло полностью сомкнуться. Пока Иван и Зина ловили слова истекавшей кровью ключницы, восставшие покойники подобрались к ним так близко, что лишь благодаря рыжему зверю не застали их врасплох. Дождь заглушил те отрывистые хрипы, которые издавали поднятые из могил мертвецы — оказавшиеся теперь от живых людей шагах в трёх, не более.

И всё же — благодаря фонарю Мавры Игнатьевны купеческий сын и его спутница сумели разглядеть в цепи мертвецов небольшой, в полсажени, разрыв. Куда они и устремились со всех ног.

— Беги рядом с мной, чтобы я тебя видел! — крикнул Иван Алтынов, и Зина даже не стала тратить время на ответ — только кивнула головой, давая понять, что услышала его.

Иван подумал мельком: хорошо, что девушка осталась в одних чулках. Не то она непременно стала бы оскальзываться на раскисшей земле. И запросто могла упасть, а заодно и выронить кота, который ошалело вертел круглой башкой у неё на руках. Тут им заступил дорогу один из восставших покойников — Иван даже не сумел понять, принадлежал когда-то этот скелет в балахоне мужчине или женщине. Впрочем, никакого значения это не имело. Купеческий сын коротко и экономно взмахнул сковородочной ручкой, снес кадавру половину черепа, и они с Зиной даже не остановились при этом.

Однако Иван Алтынов ощутил, как ладонь его правой руки начало болезненно саднить, когда он опустил чапельник на голову ходячего мертвеца. Да и левая рука, в которой Иван держал фонарь, была словно искусана десятком пчел. Однако купеческий сын никак не мог припомнить, из-за чего это происходит. Про правиков и левиков он не забыл, но немаленькая часть других воспоминаний из его головы выветрилась начисто.

"Да и шутка ли, — подумал он, — когда минуло десять лет! И столько всего произошло со мною!"

Ни на миг купеческий сын не усомнился: всё то, что он видел и испытал, произошло с ним взаправду — не было наваждением. Иначе откуда бы он, к примеру, знал, что восставших покойников знатоки оккультизма именуют кадаврами? Да и откуда бы он узнал само это слово — оккультизм? И, главное, каким бы образом он, сын уездного купца, сумел понять, что стало первопричиной того малого Армагеддона, который случился на Духовском погосте.

Между тем они с Зиной успели уже отбежать от алтыновского склепа шагов на двадцать. И — это следовало считать своего рода чудом: на них пока ещё никто не напал, не считая того бесполого скелета, который встретился им в самом начале. Они бежали не к самым воротам погоста — те находились чуть в стороне отнаправления, которое выбрал Иван. Но он рассчитывал, что так они сумеют проскочить между Сциллой и Харибдой: между сходящимися кругами правиков и левиков. Если, конечно, он, Иван Алтынов, правильно вспомнил, где эти круги располагались. И — если (Сцилла и Харибда) правики и левики не успели ещё сомкнуться между собой.