Купериада (СИ)

Через три месяца Лёву на мощном хромированном лимузине вывезли на завершающий инструктаж к начальству. Несмотря на высокий чин, оно оказалось компетентным и, крепким партийным рукопожатием отдав дань официозу, говорило в дальнейшем по существу. Но, видимо, обстановка... Шкафы красного дерева, позолота, хрусталь, двенадцать, кажется, люстр, тигровые и беломедвежьи шкуры, рогатые, зубатые головы на стенах - да вроде бы и просто усатые-бородатые мелькали; дубовый паркет, стол размером если не с футбольное поле, так уж с гандбольную площадку-то точно, податливые кожаные кресла; редкие тогда персональные компьютеры - целых десять, с цветными мониторами. А парадные портреты вождей от пола до потолка? А скромные бутерброды с пошлой чёрной икрой, но с настоящим маслом - ах, зачем всё-таки прогнали господина Рябушинского? А адъютанты, неправдоподобно грациозные и скользившие, как тени? А бравые гебисты за шторами? А странные дырочки в стенах на уровне груди визитёра? А ненавязчивый пулемёт в углу? Да, обстановка так подействовала на Лёву, что от самой беседы в его памяти сохранились лишь скудные обрывки.

- Информация о вас в программе "Время" будет идти под ваш революционный гимн... как там его... "Фрейлахс".

- И чтоб никакой сионистской пропаганды! "Арон-вергелис"... то есть нет, "шолом-алейхем" - и дальше на русском, как хороший советский гражданин. По-русски говорите?

- Заканчивать можете тоже по-вашему - "ариведерчи". Не так? Но верхи уже утвердили, теперь ничего не поделаешь.

- Не ссорьтесь с туркменом. Они с Закавказья, вы с Дальнего Востока, вам делить нечего.

- ...Для вас приготовлена национальная пища: фаршированная рыба, куриная шейка и маца - в тюбиках. А для таджика - плов и конина.

- И позывные вам придумали подходящие - "Иордан". А Центр будет - "Иерусалим".

Двумя днями позднее Лёва в своём японском скафандре сидел в ракете и слушал обратный отсчёт. "Тысяча семьсот семнадцать, - раздавался монотонный гнусавый голос, - тысяча семьсот шестнадцать, тысяча семьсот пятнадцать..." Лёва нажал кнопку, и встроенная в шлем мини-магнитола запела маминым голосом. Глаза слипались.

Очнулся он от того, что кто-то грубо встряхнул его за плечо Над ним склонился начальник охраны космодрома. "Шестьсот семь", - сказал бесплотный голос и смолк. "Скорее, - торопил пробудитель от снов и прерыватель нирваны, - следуйте за мной".

Снаружи ожидал знакомый полковник-гебист. "Очень огорчён, Куперовский, -сказал он, - но, к сожалению, вы не сможете лететь. Есть одно обстоятельство, которое не позволяет... В общем, тут выяснилось, что вы еврей... Сами понимаете". "Вот он полетит вместо вас", - добавил полковник. За его спиной маячил рыжий двухметровый детина во всём отечественном. "Это что - Левинсон?" - спросил Лёва. "Нет, это Иванов. Но он знает". На заднем плане среди провожающих двусмысленно улыбался кадровик.

Вот так всё и закончилось. Старт космического корабля, отринувшего Лёву, затерялся среди множества других подобных стартов и забылся. Позывные были обычные: "Казбек, Казбек, я - Джомолунгма, почему не отвечаете, вашу мать?" - "Задумались, товарищ майор, виноваты, исправимся". Что, однако, не помешало "казбекам" после ошибочной посадки в Австралии попросить там экономического убежища.

Но это уже совсем, совсем другая история...

ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ

Меня часто спрашивают, какое отношение имеет Лёва Куперовский к теории относительности. Я обычно отвечаю - никакого, но мне не верят и продолжают допытываться, и конца-краю этому не видно. Поэтому я решил рассказать все, что знаю об этой истории, и тем навсегда пресечь многочисленные слухи и толки.

События, о которых я поведу речь, имели место летом 19** года, когда выпускники К-ского университета, в том числе и мы с Лёвой, пребывали на военных сборах. Степное солнце выпаривала из земли и из наших тел всю лишнюю влагу, и потому ходили мы, как чингачгуки, - тонкие, звонкие, краснокожие и узкоглазые от яркого света. И частично безумные от невыносимой жары. Немало дивных и немыслимых событий случилось тогда. Достаточно вспомнить таинственное дело о похищенных консервах, зловещую историю о майоре Чурилкине и кипятильниках, душераздирающее происшествие с генеральскими кальсонами и пропавшими усами или, скажем, нераскрытую загадку семи фляжек. Когда-нибудь я расскажу и об этом. Но лишь приключившееся с Куперовским долго оставалась в центре общественного внимания. Однако, пожалуй, лишь я один знаю все подробности, движущие силы и потаённые мотивы событий.