Купите, пожалуйста, рыбу! (СИ)

— Но я правда хочу помочь. Тебе надо обработать раны и перевязать их.

В каюте повисла тяжёлая тишина. Лука не двигался, терпеливо ожидая, пока ребёнок кивнёт или хотя бы расслабится. Но всё, что произошло в следующую секунду, это многозначительное «ур-бр-бр» из глубин мальчишеского живота.

— Я принесу тебе поесть, а взамен ты мне дашь помочь тебе, хорошо?

И победу в борьбе осторожности с голодом с маленьким отрывом всё же одержал желудок, который оказался той ещё истеричкой и сразу заткнул голос разума, призывающий опасаться юношу с бутылкой в руках.

Мальчик кивнул, а Лука, отложив на пару минут бутылку и тряпки, вышел из каюты за едой.

— Как тебя звать-то? — спросил он, вернувшись с тарелкой рыбного супа.

— Перси, — ответил мальчик, с опаской поглядывая на суп. Его немного знобило, а тарелка, судя по едва заметному пару, явно была тёплая, поэтому он долго не сопротивлялся.

Лука задумчиво и молча наблюдал за мальчиком, когда тот протянул ручонки к заветной тарелке, почти обнял её, первые минуты греясь теплом, затем осторожно нашёл для неё место на коленях и, обхватив тонкими пальцами ложку, поднёс ко рту. Перси начал есть не сразу. Сначала он пытался нюхать первую ложку, как щеночек, не верящий, что ему подбросили кусок мяса, потом аккуратно попробовал кончиком языка, нахмурился, пытаясь понять, что за вкус, и только после этого долгого ритуала он осмелился запихнуть ложку уже тёплого супа в рот. Дальше дело пошло активней, и уже через две минуты тарелка была опустошена и передана обратно в руки Луки.

Тот, отложив её, взял в руки ром и тряпки.

— Ну, теперь давай посмотрим, что у тебя там.

После еды Перси оказался в разы сговорчивей. Он позволил обработать свои раны, почти тихо выдержав пытки спиртом по открытым царапинам, а потом, обессиленный и сморённый, заснул, стоило только Луке перевязать последнюю рану на ноге и укрыть одеялом.

Раздражение юнги куда-то улетучилось за эти несколько минут, и теперь он даже с какой-то жалостью смотрел на мальчика, которого во сне начало лихорадить.

Лука встал и собрался уже выйти из каюты по своим делам, как дверь открылась и вошёл хмурый пират. Высокий и жилистый, он мигом, казалось, заполнил собой и так небольшую каюту.

— К-капитан?

Лука удивлённо уставился на пирата, который никогда прежде не ходил по каютам своих матросов.

Мужчина никак не отреагировал на юношу. Он задумчиво смотрел на спящего мальчика и, словно заметив что-то, подошёл к нему.

— Не хило его лихорадит, — заметил пират, дотронувшись до мальчишеского лба. А потом его взгляд переместился ниже, на шею.

Пират грубыми пальцами взял незамысловатую подвеску. На первый взгляд обычная металлическая подвеска в виде трезубца, но с другой стороны было выгравировано чьё-то имя. Мужчина долго рассматривал эту простую вещицу, прежде чем снять её с шеи мальчика, просто порвав тонкую подвязку.

— Если он спросит об этом, не говори, кто его забрал. Просто скажи, что потерял подвеску, — сказал Чёрная Борода, вставая.

Лука скептически посмотрел на ребёнка, словно сомневался, что он в таком состоянии дотянет до утра, а потом перевёл взгляд на пирата, спрятавшего подвеску во внутренний карман своего плаща.

— Но… Капитан, это же просто безделушка.

Хотя Кастеллан сам прекрасно понимал, что раз сам Чёрная Борода обратил внимание на обычную подвеску, это не спроста. Вот только он не мог понять, что в ней особенного. Пират посмотрел на своего юнгу оценивающим взглядом. Лука был одним из тех, кто продержался на корабле дольше других, и вместе с тем он был самым юным обитателем «Мести королевы Анны». И это не благодаря его милой мордашке с голубыми глазками.

— Если эту вещь заметит кто-то другой из наших пиратов, он, — пират указал на мальчика, — получит судьбу хуже, чем смерть.

— Думаете, он доживет хотя бы до утра?

— Сам морской дьявол задаром его не возьмёт в своё Царство раньше срока, да и сам он боец, хоть и неважный. Так что нервы он тебе ещё потреплет. Ну, бывай!

Дверь за Чёрным Бородой закрылась, и Лука обессиленно рухнул на вторую койку. Морской дьявол его раньше времени не возьмёт, а если Кастеллан всё же его туда отправит? Не пошлёт же чёрт мёртвую душу обратно. Или всё же пошлёт?

— Ну купите, пожалуйста, рыбу…

Перси вскочил на кровати сразу же, как после этой фразы получил оплеуху от проходящего мимо мужчины.

Его почему-то качало. Сначала он подумал, что после кошмара ещё не очнулся, но потом, когда тошнота подступила к горлу, до него дошло, что это не сон.

Перси вскочил с койки, крепко держась за рот, и кинулся к окну. Крики чаек вдалеке и мерное шуршание волн, ударяющихся о корабль, смешались с рвотными позывами.

Когда весь вчерашний суп канул в океан, Перси ещё немного проторчал на свежем воздухе с открытым ртом и спазмами в животе. А когда он понял, что из него не выйдет ничего, кроме уже самого злосчастного органа, не сумевшего справиться с качкой и супом одновременно, то вполз обратно в каюту, устроившись под окном.

— Нет.

Только и сказал Лука, наблюдавший за этой сценой со своей койки.