Купленная. Доминация

— Вообще-то не мне перед тобой отчитываться за то, кого и где я встретил. И уж тем более не тебе называть моих женщин шлюхами с таким видом и тоном, будто тебе известно о моей личной жизни буквально все-все-все, вплоть до размеров моего члена при эрекции и сколько раз в месяц я могу кого-то трахнуть и даже при этом кончить. У меня сложилось такое ощущение, словно ты не воспринимаешь меня, как за полноценного мужчину вообще никак и ни под каким углом. Тебя послушать, так я дряхлый старикашка, который не способен самостоятельно ни помочиться, ни прожевать твердой пищи, не получив при этом несварения желудка или заворотка кишок.

Кажется, я-таки доигрался, добившись диаметрально противоположного для себя результата. А смотреть при этом в гипнотизирующие глаза Глеба Стрельникова, слушая режущий и слух, и немощную сущность его очень доходчивый голос — не самая приятная для кого бы то ни было "процедура". Для меня так подавно.

— Я вообще-то не это имел в виду… — поздно, батенька, метаться. Сам только что своими действиями вызвал этого Дьявола на божий свет.

— Ты только что назвал Алину малолетней шлюшкой. Прямо мне в глаза, — если он уже начал меня перебивать, лишь на самую малость повысив свой уничижающий баритон, пиши уже все пропало. Можешь смело ставить на себе крест. Пощады не жди и не надейся более ни на что.

— Просто вырвалось… спонтанно… — а вот таким я точно себе никогда не нравился. Видать, что-то явно перемкнуло, если я уже перестал контролировать собственную речь.

— У тебя редко когда что-то вырывается спонтанно. А на человека, пребывающего в состоянии аффекта ты сейчас совершенно не тянешь. Возможно, ты и шел сюда плохо подготовленным, но уж следить за своим языком ты еще в состоянии. Ты не мог за одну секунду забыть о негласном правиле морального кодекса данной "компании" и входящих в нее людей, включая тебя самого.

— Конечно, не мог. Прости, пап. Я просто на взводе и почти не слежу за тем, что говорю.

— Может повторишь это правило вслух, чтобы хоть немного освежить память? А то, похоже, ты все больше и больше отрываешься от реальности. Я жду, Кирилл.

Кто бы сомневался. Великий и Ужасный Стрельников-старший дает взбучку младшенькому за то, что тот посягнул на чужую собственность будто на свою личную.

О чем я вообще думал, когда шел сюда? Что мне отдадут Стрекозу на золотом блюдце с голубой каемочкой? Не слишком ли много я захотел, а, главное, с какого перепуга?

— "Тот, кто оскорбляет кого-то из наших людей, оскорбляет всех нас вместе взятых." Разве Алина входит в число официальных представителей нашей компании?

— Кир, бога ради, прекрати уже строить из себя дурочку. Если ты не способен нести ответственности за собственные слова, тогда уж лучше заткнись и отправляйся обратно на свое рабочее место? Ты меня уже порядком утомил, если говорить начистоту. Не способен вести конструктивного разговора, не скатываясь при этом в детсадовские оскорбления? Тогда даже не начинай, тем более, если выбрал в соперники кого-то не из своей весовой категории. Я далеко не дряхлый старик и не маразматик, и до моего уровня тебе еще расти и расти. Так что свои дворовые игры крутых пацанов попридержи для оппонентов своего возрастного уровня.

— Хочешь сказать, что с этой девчонкой у тебя все настолько серьезно? Или это банальное упрямство собственника? Никому не отдам, потому что мое, хотя лично мне, по сути, ничем не упало.

Тут уже, как говорится, без комментариев. Объяснить свой ответный выброс охреневшего вконец гопника я не смог бы даже самому себе. Такие вещи не поддаются ни каким-либо разумным объяснениям, ни здравой логике. Они просто происходят, когда мозг резко переключается с четко установленного режима работы на аварийно-критический. Я ведь шел сюда с одним конкретным намереньем, которое жаждал довести до конца, чего бы мне это не стоило.

— Кирилл, вообще-то это ты повторяешь свои вчерашние ошибки с завидным упрямством. Банально лезешь на рожон и зарываешься. Других объяснений я не нахожу. И я все еще не могу понять, почему ты не останавливаешься. Почему именно Алина? Откуда такой одержимый к ней интерес? Ты же никогда еще до этого ни разу не смотрел в сторону моих женщин, про проявление столь бурного к ним интереса в прошлом даже не говорю.

— Может поэтому и не могу остановиться сейчас. — а вот это чистейшая правда. НЕ МОГУ. Большая часть здравого рассудка прекрасно все понимает и вопит остановиться, пока еще мне вежливо предлагают сойти со ступеньки только-только тронувшегося поезда, чего не скажешь о другой моей темной половине. Вот как раз она сейчас и прет из принципа, кидаясь грудью на амбразуру вообще без каких-либо тормозов. — Не знаю, пап. Раз даже ты так крепко на нее подсел, может поэтому и моя на нее реакция вполне обоснована? А может я просто влюбился? Мало ли. С кем не бывает.