Купол над бедой

   Сержанта она нашла в тюрьме. Долговой, если быть точной. Оказался он там из-за жены, которая то ли проигралась, то ли небрежно совершала сделку, Асана не вникала. Ей было достаточно знать, что весь позор и все обязательства тот, кого в Новом мире стали звать Сержантом, взял себе, точно зная, что жена с ним после этого немедленно разведется, не желая позорить свою семью. В деле он был хорош, и, отдавая ему под начало подразделение Охотников, Асана ни на мгновение не усомнилась, что он будет на своем месте и справится со всеми сложностями.

Свое имя Сержант забыл. Вот как вошел в портал за госпожой да Сиалан, так и забыл. Оно больше ему все равно не пригодится. Если он будет молодец и сделает все, что она потребует, у него будет другое. Пока что она дала ему новое дело, и звали его по этому делу. Она пришла за ним туда, куда за людьми обычно не ходят, и застала не человека, а мешок с зерном, который мог только смотреть в стену и стучать кулаком по земле рядом с собой. Взяв его за плечо, она сказала: "Вставай, пойдем" - и он так удивился, что сделал, как она сказала. И она дала ему Новый мир. Тут было все, что нужно - друзья, дело и неприятности, с которыми надо было что-то решать.

Теперь она дает ему такую же, как он сам, только девочку. У нее тоже никого и ничего не осталось, но "вставай, пойдем" ей сказал господин пресветлый князь Димитри да Гридах. Семья у нее была и правда такой, что лучше бы без семьи и без такого имени, но здешний обычай был немилосердным: имя ей оставили. И хотя обычай ее мира был против нее, зато за нее был князь. Как за Сержанта была госпожа да Сиалан. А с этим уже можно было устоять на ногах и как-то справиться со всем, что на нее упало. Она справлялась пока плохо: постоянно болела от того, что не хотела жить, - он знал такое по себе - и отказывалась подчиняться правилам. Но она по крайней мере старалась, а это было важно. В конце концов, когда он вляпался, как дурак, он был уже взрослый мужик, а эта - совсем девчонка. Но ей, как и ему самому, была нужна новая она, чтобы жить. Он просто должен помочь ей убить своего первого оборотня, а дальше пойдет полегче.

Так он думал, так и сказал князю, когда его вызвали. Конечно, он предупредил, что такие вещи получаются не сразу и что пока она не вспомнит, как это вообще - хотеть, толку с нее будет немного, но он не видел в этом никакой беды.

Пресветлый князь Димитри только улыбнулся:

- У девочки и так проблемы с субординацией, не стоит запутывать ее еще больше. Ее командир ты, я вполне тебе доверяю. Удачи тебе, Сержант.

Сержант поклонился, прижал кулак к груди и собрался идти, но князь указал ему на кресло:

   - Останься. Сейчас придут старшина ее подразделения с досточтимой, я хочу, чтобы ты их послушал и еще раз подумал.

Ничего нового они ему не сказали, конечно. Ничего такого, чего он не знал бы по себе. Среди всех вещей, показавшихся им дурными, была одна, по-настоящему обрадовавшая Сержанта: девочка уже смогла огрызнуться в ответ на то, что сочла грубостью. Он бы тоже так сделал. Он и делал так в тюрьме, потому и оказался в яме. Сержант выслушал их всех, повернулся к князю и сказал:

- Пресветлый князь, я все услышал и понял. И все равно ее беру. Она убьет оборотня и будет опять человек. Только дайте мне еще кого-нибудь из новичков, чтобы ей было с кем сравнивать свои результаты поначалу.

Князь кивнул - обязательно! - и засмеялся, глядя на лица старшины учебного подразделения и досточтимой. Старшина откровенно засиял, как умытый, а досточтимая не могла выбрать, радоваться ей за себя или сочувствовать Сержанту.

И Сержант тоже засмеялся, а потом пошел смотреть на девочку князя. Слава Пророку, она была здорова на день перевода. Парень, с которым вместе она ждала командира, не был ей неприятен, они болтали вполне приятельски, хотя и вяло. Говорил в основном он. Когда Сержант представился им и отдал первое распоряжение, она потопала за ним, как животное на выпасе, - безразличная и послушная. Он оглянулся на нее:

- Ничего. Ты справишься. Я помогу.

Первый срыв у нее был на третий день после перевода. На пустом месте, кто-то только спросил, когда она собирается подумать о любовнике. Она развернулась и, глядя в никуда, пошла к лестнице на крышу. Сержант догнал ее, сгреб за куртку и приложил об пол:

- Слова для этого есть! Нормальные человеческие слова! Иди к досточтимому, и пусть он приведет тебя в порядок.

На него глянули два пустых стеклянных глаза непривычно светлого серого цвета. Он вздохнул:

- Подъем. Пять шагов вперед марш. Напра-во. По лестнице вниз марш. Кру-гом, по лестнице вниз марш. Прямо по коридору двадцать шагов марш. Нале-во. Стой, раз, два. Открой дверь. Досточтимый Нуаль, это к тебе. Ее звать Алиса.

Так и повелось. Со дня ее появления в подразделении на все предложения поиграть в игрушку в комме, где надо кого-то куда-то довести, Сержант смеялся: "на это Алиса есть". Но в общем все было так, как он и думал, - не быстрее, но и не медленнее.