Купол над бедой

Не меньше пяти местных седмиц Сержант объяснял ей, что общего между ней и остальными. Быть Охотником - это убивать оборотней, повторял он терпеливо, раз за разом и день за днем. И ждал, пока она услышит. И наконец настал день, когда он увидел во взгляде девушки понимание. Глаза не подвели его: через несколько дней она подошла к нему перед самым отбоем и сказала: "Я думаю, что хочу убить оборотня".

Он одобрительно кивнул ей:

- Хорошее дело. Давай начнем работать над этим.

Теперь можно было говорить с ней о правилах. Но следить, чтобы она не убилась в очередном вираже и не впала снова в апатию, все равно приходилось ежедневно и ежечасно. Досточтимого Нуаля она не видела в упор, несмотря на то что каждый третий день, а то и три из пяти, оказывалась у него в кабинете. Как впрочем, и сестру Эрие, встречавшую ее в санчасти как добрую знакомую каждый раз, когда Алису туда приносили. Самостоятельно понять, что уже нужно пойти туда, девушка все еще не умела.

Так, за мелкими дрязгами и текучкой, незаметно подошел зимнепраздник, а потом и он закончился. И в самое скучное и пустое зимнее время романтические отношения, скрашивавшие князю жизнь и занимавшие мысли горожан, лояльных администрации саалан, подошли к концу ожидаемо и вместе с тем внезапно. Димитри планировал в очередную встречу со своей избранницей обсудить совсем практическую часть темы культурной жизни края, какой она была до смерти Гаранта: театры, концертные залы, фестивали и прочее. Но Эльвира пришла расстроенная настолько, что Димитри, не задав ни одного из приготовленных вопросов, с порога вместо "здравствуй" спросил: "Что случилось?" Вместо ответа она подала ему вскрытый конверт с каким-то официальным письмом внутри.

- Ты хочешь, чтобы я прочел письмо, адресованное тебе? - удивился князь.

   Певица в ответ кивнула, сдерживая слезы. Димитри открыл конверт. Письмо было официальным приглашением на прослушивание в один из театров песни в Москве.

- Но это же прекрасно! - сказал он. - Это признание твоего таланта и твоих возможностей, почему ты расстроена?

- Потому, что если я им подхожу, то это трехлетний контракт. В Москве.

   Выговорив это, Эльвира все-таки заплакала.

- Ты огорчена, потому что знаешь, что подходишь им? - он так удивился, что даже не начал ее утешать.

Она кивнула, стараясь успокоиться, но перестать плакать не смогла. И тогда он наконец понял. Вопросы о том, действительно ли именно он та потеря, из-за которой это испытание и этот контракт ей не в радость, были бы дурацкими. Поэтому он просто обнял Эльвиру за плечи и держал, пока она не успокоилась. А когда она перестала плакать, увел ее к окну и с ней вместе стал смотреть на Ладогу. Они просто стояли вдвоем в эркере и глядели на воду, пока она еще была видна в свете гаснущего дня. Когда за окном совсем стемнело, князь заговорил.

- Мы с тобой оба люди моря. Не спорь, птаха моя, это так и есть, просто твое море - человеческое. Люди моря всегда уходят от того, что ценят, такова их жизнь. Берег - это место, где можно показать всю добычу, найденную в походе, и рассказать обо всем, чем славен и примечателен был путь. Все ценное ждет нас на берегу, а все то, ради чего нас ждут, мы добываем в море. Берегов много, есть приветливые, есть и суровые, а море одно. Оно требует храбрости и выносливости и спрашивает строго, но без него нам нет жизни. Тебе будет плохо без сцены, мне - скверно без палубы, но то и другое - всего лишь доски, от прочности которых зависит жизнь. И прочные доски под ногой важны настолько же, насколько умение и храбрость. В твоей храбрости я уверен, в твоих умениях уверены те, кто зовет тебя в твой поход. Остальное - вопрос удачи и прочной доски под ногами. Я желаю тебе и того, и другого.

Она внимательно слушала, глядя в его лицо. В полутьме комнаты ее глаза были одного цвета с небом за окном.

- Тебе тоже удачи, капитан. Удачи и прочных досок под ногами.

- Ну вот, - улыбнулся он, - другое дело. Ты же вернешься по окончании контракта?

- Конечно, - она, наконец, успокоилась. - Только не знаю, надолго ли.

- Этого никто из нас не знает, птаха. Такова жизнь человека моря. Сколько нам осталось до твоего отъезда?

- Три недели...

- О, времени еще два вьюка и полмешка! - засмеялся он. - Еще можно успеть сделать уйму интересных вещей. Но сперва пошли выпьем за хорошие новости.