Курама

Ими были три невысоких — ниже меня сантиметров на пять, а я ростом сто шестьдесят три сантиметра — лиса, двое рыжих, и один черный. Все трое — в комбинезонах и специальных шлемах со встроенными наушниками и специальными вставками, защищающими от ударов головой обо что-нибудь в тесноте танка.

— Ага, — я с интересом посмотрел на толстый ствол орудия. Если мне не изменяла память — все сто тридцать три миллиметра грохота и мощи.

— Хах, почему бы и не дать? — командир экипажа — один из рыжих — подмигнул мне и посмотрел на черного лиса. — Ты ведь хотел покемарить? Вот тебе и повод.

— Доран, — черный протянул мне руку, и я пожал ее. После чего мне протянули шлем. — Держи, на тебя налезть должен. А то оглохнешь еще, Алика же мне потом уши оторвет.

— Она не настолько жестокая, — я ухмыльнулся. — Максимум — надерет, как следует.

— Да не суть, — махнул рукой Доран и отправился в сторону общежития.

Я же под чутким руководством Жозена — командира экипажа — натянул шлем и залез в танк.

— Смотри, мы сейчас в боевом отделении — так называется внутренняя жилая часть танка, — Жозен залез следом и разместился на своем месте. — Я тебя нагружать не буду, но ты же знаешь как у нас, у лисов, заведено — если умеешь, то будь добр заменить раненного или убитого. Так что, смотри, как запускаются наши три с половиной электронные примочки.

Танк поражал своей простотой и даже грубостью. Нам рассказывали, что волчьи танки — это напичканные электроникой боевые машины, настолько сильно напичканные, что выведение из строя двигателя — а следовательно и генератора — превращает их в груду металлолома.

«Алебарда» же была очень простым танком. Вся электроника была вспомогательной — стабилизатор, помощник наводчика, что существенно упрощал прицеливание, и автомат заряжания. Вот последний был единственной крайне важной системой — мы физически не могли быстро заряжать сорокакилограммовые снаряды. А вот АЗ позволял достичь скорострельности аж в семь выстрелов в минуту.

— Привод у башни — обычный электромотор, сервопривод, если быть точнее. Крутится она небыстро, но зато ее можно в случае тотальной задницы и вручную повращать. Ручное наведение по вертикали — вот этими вот ручками, — Жозен буквально пальцем тыкал во все органы управления. — Чтобы работать электромоторами, есть вот эта вот ручка. Смотри, тут два режима — быстрая наводка, это чтоб как можно быстрее башню развернуть, и точная — чтобы навестись на цель. Но не смотри на название, там наводка грубая, хочешь попасть танку в дуло, чтоб наводчику в казенник постучаться, используй ручные приводы — называется ювелирная наводка. Хм, Рыжий Младший, чего стоим?

— Так приказа жду, Рыжий Старший!

Я с трудом подавил смешок, Жозен ухмыльнулся, задорно оскалившись.

— Дуй на стрельбище! Рыжий Третий пока потренируется.

— А как вы Дорана называете? — поинтересовался я, крутя башней во все стороны, пока танк трясся по не шибко ровной дороге в сторону стрельбища.

— Черный, естественно, чего ему какие-то уточнения? — командир экипажа фыркнул, посмотрел в приборы наблюдения и тут заорал. — Держись!

Я еле успел вцепиться в поручни, как танк ухнул сначала вниз, резко замедлился, отчего меня чуть не приложило носом о приборную панель, и так же резко ускорился. Судя по ощущениям, мы выбирались из оврага.

— Чуть не опоздал, — Жозен выдохнул. — Мы-то все трое привычные, да.

Уже на стрельбище лис показал мне, что нажимать, чтобы выбрать снаряд и дать команду АЗ на заряжание, после чего сказал выбрать осколочно-фугасный и навестить на мишень — порядком потрепанный бетонный ДОТ.

— На цели! — крикнул я подсказанную Жозеном команду.

— Огонь!

— В пути! — рявкнул я и нажал на педаль спуска.

Громыхнуло так, что у меня душа ухнула в пятки, тяжеленная боевая машина дернулась от чудовищной отдачи орудия. Я круглыми глазами посмотрел на командира экипажа, тот оскалился и показал поднятые вверх большие пальцы — «все отлично!».

Чувствуя, как колотится сердце — подавитель, зараза, и не думал отсекать эти эмоции, за что ему отдельное спасибо, конечно же — я поправил съехавший назад шлем.

— Каэс!

Я выбрал на пульте кумулятивный снаряд, сработал автомат заряжания.

— На казне!

— Цель! Танк на сто семьдесят три!

— На цели!

— Огонь!

— В пути!

Снова грохот выстрела, душа в пятках, вставшая дыбом шерсть.

В пункт Саннисайд я возвращался, едя «на броне», то есть, сидя на башне и держась за все, за что только можно держаться. При преодолении оврага мы с Жозеном одновременно заорали от остроты ощущений, переглянулись и рассмеялись.