Курама

Если бы убили кого-нибудь из биджу, я был бы в ярости. Даже смерть однохвостого от рук шиноби стала бы причиной настоящего неистовства, я бы прошелся разрушительным огнем по странам, убивая людей направо и налево. Люди были для меня муравьями, а биджу — равными. Сейчас же для меня равные — лисы. И они умирали, один за другим, очень легко — достаточно одной шальной пули. По статистике большинство попаданий приходится на грудь, но на передовой не всегда есть возможность ввести лиса в искусственную кому, чтобы потом перенести сознание. Да и выращивание нового тела — процесс не быстрый, занимает не меньше пары месяцев, и то, такое тело не отличается продолжительностью жизни. Лет десять-пятнадцать, и снова на замену, чтобы вырастить нечто полноценное, требуется год, не меньше.

Я сжал кулаки, смотря на берег — тот был занят противником. Укрепления были временными, но противокорабельная оборона уже функционировала. Значит, мы должны были занять берег и удерживать оборону, пока не подойдет лодка. Скорее всего, это будет мини-субмарина, из тех, что вмещала только экипаж в два лиса, да трех-четырех пассажиров. Да… экипаж вряд ли будет рад блохам и запашку. Я-то уже притерпелся. Впрочем, явно планировался заплыв, может, хоть часть смоет? Плыть-то придется явно не в броне, в ней я только по дну пройтись смогу.

Горько усмехнувшись, я подхватил Клеймор — штатную тяжелую винтовку пришлось бросить, патроны закончились. Вперед меня не пустят, тем более что броня уже была настолько сильно повреждена, что не позволяла быстро бегать и нормально прыгать. А значит, придется сидеть и ждать сигнала на прорыв. Хорошо еще, что от брони можно избавиться в считанные секунды, это надевается она добрые полчаса. При получении нужной команды, она просто рассыпается на составляющие.

Поступил приказ на штурм, измученные лисы рванули вперед, стреляя на ходу. Явно ожидавшие нападения в спину волки ответили пулеметным огнем, но и наши были не промах — в ответ огневые точки обстреляли из трофейных гранатометов. Пять тысяч солдат, сосредоточенных на небольшом участке, смогли прорваться, правда, я не видел, как — командующий, увидев меня на возвышенности, чуть ли не пинками погнал меня обратно в лес. Так что, мне оставалось только побежать к воде.

Когда вода доставала мне до пояса, я отдал команду на сброс брони. Экзоскелет мгновенно разделился на части, броня рассыпалась, а я почувствовал дичайшее облегчение. Я побрел вперед, пока вода не дошла мне до шеи. Не задумываясь, я нырнул с головой, и уже после понял, что я, вообще-то, плавать не умею.

К счастью, я не успел запаниковать, как понял, что если не шибко барахтаться, то вода сама выталкивала меня на поверхность. В общем, я погреб и руками и ногами, постепенно отдаляясь от берега. Большую часть работы за меня выполнял отлив, вода была относительно теплой. Да и проклятые насекомые наконец-то затихли.

Наконец, всплыла мини-субмарина, откинулся люк и меня буквально втянул внутрь лис в дыхательной маске. Уже внутри, даже не выжимая мех, я сел на самое дальнее сидение.

Не знаю, сколько времени прошло, но вспыли мы прямо возле весьма крупного корабля. Кажется, это был крейсер, что, впрочем, было совершенно не важно. Главное, что я смог принять душ, медики вручили мне средство от блох, потом мне выдали комплект белья и проводили в каюту, где я мгновенно уснул.

Все время, пока корабль плыл к неизвестному мне пункту назначения, я провел в своей каюте, изредка выбираясь в душ и туалет. Еду мне приносили на подносе, оставляя у двери, и я был благодарен за то, что меня никто не тревожил.

Большую часть времени я проводил за дыхательными упражнениями, каком-то подобии медитации. Подавители выгорали, не успев просуществовать и пары минут. Я был на взводе, чувствовал себя так, словно каждая шерстинка — это оголенный нерв, тронь, и вызовешь эмоцию, причем неизвестно, какую. Проведешь ладонью, и взорвешься безумным коктейлем эмоций. В общем, хреново я себя чувствовал, что уж говорить.

Я всего один раз смог поговорить с другим лисом, одним из мастеров Разума, что входили в экипаж корабля. Разговор получился коротким и совершенно бессмысленным, но тут уж я сам виноват — не сдержал эмоций. Именно после того случая я стал безвылазно сидеть в своей каюте, избегая любых контактов. Особенно с учетом того, что мне вручили пистолет. Военное время, каждый лис должен быть вооружен, а все свое оружие я бросил. Даже меч и револьвер, подаренные Аликой. С револьвером вообще плохая история получилась, я его попросту потерял. Во время одной из остановок потянулся к кобуре и понял, что она пуста. В тот раз мы прошли километров двести, так что я решил не отправлять подконтрольных волков на поиски.