Курама

Как я уже говорил, стояла ночь. Хотя, это скорее очень-очень раннее утро. Я бы с удовольствием поднялся на стену встретить рассвет, Алика уверенно шла к полигону, так что я не стал ее окликать. Думаю, в моей жизни еще будут рассветы, подмести хвостом, чтобы не сглазить.

На площадке, отведенной под испытание всего, что могло быть опасным, мы с лисицей размялись, потренировавшись в бое на мечах, расстреляли пару магазинов к пистолетам, а потом нам притащили бочку с дровами. Бросив в бочку подожженную бумажку, Алика на всякий случай отошла подальше, а я использовал видение.

Огонь имел ярко-оранжевый цвет, почти столь же подвижный, как и электричество. Отличие было в том, что энергия, текущая по проводам, была похожа на пучок проволоки, а вот энергия огня имела форму, собственно, огня. Я вытянул вперед обе руки, вытягивая из постепенно краснеющей в видении бочки огненную энергию, и вот, весь огонь оказался у меня в руках, приняв форму пылающего мяча. Отключив видение, я убедился, что и правда держу огненную сферу, которая даже не опаляет меха. Помня о том, как повела себя маленькая искра, я швырнул мяч подальше. Совершенно беззвучно сфера лопнула, пролетев метров пятьдесят, опалив землю.

— Эффектно, но неэффективно, — Алика вновь разожгла костер в бочке.

На этот раз я попытался управлять энергией без видения, и, что характерно, у меня получилось. Пламя потянулось от костра к моим ладоням, и я увидел, что оно ластится ко мне, словно щенок, напрашивающийся на почесывание за ухом. Это дарило неожиданно теплые и приятные ощущения, и я, не задумываясь, пожелал впитать эту энергию.

Сначала все было хорошо — в груди разлилось тепло, не более. Но потом я почувствовал, что тепло превращается в жар, а следом он начинает вырываться из моей груди. Все так же по наитию я резко выдохнул, и из пасти вырвался поток огня, причем он был намного, намного мощнее пламени костра, что я вытянул. Я закашлялся.

— Хм, а вот это было очень эффектно. Но больше так не делай, — Алика протянула мне флягу с водой.

— Да я как-то не подумавши… — прохрипел я, смачивая пасть, и после делая глоток. Сразу полегчало.

— Если бы ты сначала думал, было бы проще, — лисица вздохнула, прикрыв глаза ладонью.

— Но ведь тогда я был бы не я, не?

— Может быть. Но мне было бы спокойнее. Что теперь делать будешь?

В ответ я покачал фляжкой, в которой еще оставалась вода.

— Сила Разума — это круто, но плеваться огнем — круче. Если я когда-нибудь вернусь в свой прежний мир, устрою парочке личностей сюрпризец. Да и вообще, быть повелителем стихий — круто!

— И опасно для окружающих. Подожди, я вызову медгруппу, на всякий случай.

Через несколько часов самоистязаний выяснилось следующее.

Во-первых, я мог впитывать любую энергию, но делать это надо аккуратно. Так, впитанная энергия пороха из патрона привела к тому, что у меня взорвалась шкура на руке. К счастью, быстро зажила, но чесалась еще долго.

Во-вторых, эффект от впитываемой энергии зависит и от того, куда мысленно я ее направляю. Если сконцентрировать огонь в груди, то можно изображать дракона, более того, после раза этак пятого никаких серьезных последствий уже не было. Правда, толку было мало — замеры показали, что таким эффектным выдохом я только мех спалю.

В-третьих, я мог влиять на энергию в радиусе пятидесяти метров — именно поэтому первая огненная сфера лопнула.

В-четвертых, каждая энергия по-своему влияла на организм. Так, напитав энергией земли палец, я превратил шкуру на нем в такую себе броню. Правда, шевелить им было сложновато, но зато я обломал об него столовый нож. Вообще, на чакру все это дело похоже, ну да фиг с ним.

В-пятых, я мог заставить энергию деться в никуда. Хотя, как мне кажется, она просто развеивается в пространстве, но сам факт.

В-шестых, и это самое интересное, я мог манипулировать энергией без поглощения, но на очень малом расстоянии — метров десять радиус, не больше.

В общем, способности отличные, но очень уж специфические. В бою применять их сложно, ну не катит огненный шар против штурмовой винтовки, да и волкам плевать на спецэффекты. Зато я могу заставить воздух в десятиметровом радиусе устроить натуральный ураган, сдувающий пули штурмовых винтовок. Правда, для того, чтобы сдуть пулю крупнокалиберного пулемета, мне пришлось напрячься настолько сильно, что я полчаса лежал, не в силах пошевелиться.

Еще я мог работать газовой горелкой, сваркой, сделать свои кулаки такими же прочными, как кувалды, причем без последствий — стоило развеять удерживаемую энергию земли или металла, как руки приходили в норму. Думаю, в случае тотального пиздеца можно превратить шкуру в броню и переждать.

А, еще один факт. Я мог влиять на внутреннюю энергию, но не мог влиять на материю. То есть, я мог заставить энергию огня влиться в камень и расплавить его, но поднять этот камень волей — окстись, Курама, ты и так делаешь то, что с точки зрения физики невозможно.