Курама

— Али…

— Молчи. Экономь силы.

— Нова? Что с ней?

— Спит. Она нас троих до самого Айронстоуна тащила.

Я прикинул в уме, сколько это километров, и ужаснулся. И ведь при этом я был жив!

— Знаешь, что было самое сложное в операции? — Ли оскалился. Я дернул ухом, показывая, что слушаю его. — Приходилось постоянно срезать регенерирующую плоть. Там ведро твоего мяса нарезали, наверное, иначе ребра фиг бы по-нормальному сложили.

— Шашлыки из Курамы. Надо попробовать, — я с удивлением посмотрел на лисицу, пытаясь осознать, что это — ее слова. Она была все так же серьезна и безэмоциональна. — Шучу. Наверное.

— Не слушай ее, брат, они с Новой чего только не придумают.

— Спелись…

Меня несли к городу, за которым виднелась высокая стена. Не понял, а почему я не в больнице? Этот вопрос я задал Ликору.

— Вот честно, сам бы не видел — не поверил. У тебя раны в лесу быстрее заживают, невооруженным глазом видно.

Я затих, переваривая услышанное. В голове сама собой вспыхнула картина мира, в котором каждый предмет был подсвечен. Особенно ярко светились огонь, взрывчатка в снаряде, силуэты волков. Что же это? Что за силу я получил, что у меня выросли аж два хвоста? Не значило ли это, что однажды я верну себе девять хвостов? И кем я тогда стану?

Произошедшие события не укладывались в голове. Я в этом мире уже семь лет. Волки продолжают долбить туннели, но мы им мешаем по мере сил, точнее, я мешаю. Если ничего не изменится, то подкоп займет еще лет пять. Итого — восемь лет вместо пяти, о которых мы в свое время говорили с Юджаром. Уже неплохо. Будущий главный вожак уже родился, но его охраняют, словно зеницу ока, да и находится он сейчас буквально на другом конце планеты. Так бы можно было его выкрасть. Хотя что-то мне подсказывало, что не помогло бы это. Главнокомандующих похищают, пусть и редко, а значит, была у волков схема действий и на этот счет. Может быть, убили бы они его, и все дела. Всякое возможно.

Семь лет… для меня эта война длится семь лет. Для Юджара — самого старого лиса на планете — уже шестьсот с лишним. Ресурсы планеты истощены, особенно остро это чувствуем мы, лисы. В нашем распоряжении одна шестая пригодной для жизни территории, и на ней не так уж и много ресурсов. Скоро станет некуда переносить добывающие предприятия, а то, что привозят корабли — капля в море. Мы уже собираем стрелянные гильзы, вытаскиваем подбитую технику. Все идет в переработку. Тела убитых — в том числе. Как там дела у волков — неясно.

Война выжимает последние соки из планеты. Если я ее не закончу, закончится топливо, встанут основные электростанции, следом — заводы. Огнестрельное оружие станет менее доступным, а то и вовсе будет снято с вооружения, потому что нечем будет стрелять. И тогда у лисов не останется шансов. Да, это займет не одно столетие, но война уже длится дольше, чем жил я-биджу. В несколько раз дольше.

Бесконечная война, что когда-то была высокотехнологичной. Потом стала ядерной. Когда взорвалась последняя ядерная бомба, стала войной авиации и техники. Потом сбили последний самолет, разбомбили последний завод по их производству, все аэродромы, и стала воевать только наземная техника и флот. Следом мотопехота из регулярных частей преобразовалась в элитные, ибо не было столько БТРов. Танки постепенно лишились активной защиты, динамическую защиту пришлось создавать с нуля. Исчезли газотурбинные двигатели — да здравствует дизельное топливо. Даже волкам пришлось заменить двигатели на своей технике.

Скоро и волки станут реже применять высокотехнологичную электронику, наши диверсанты позаботятся об этом. Пока войной правит артиллерия, но долго ли это продлится? Рано или поздно снаряды станут слишком ценными, чтобы выбрасывать их на противника тоннами. Рано или поздно из земли будет изъяты последние крупицы цветных металлов.

Я лежал на койке, на соседней сидела Алика. В квартире за стеной спала Нова, я слышал, как она ворочалась с боку на бок. Само собой пришло знание того, что ей снится кошмар. Я был подавленным, несмотря на то, что скоро у меня день рождения. Восьмой день рождения в этом мире. Надо запретить Ликору ходить со мной в бой. У него двое маленьких лисят, ему бы их растить-воспитать, а не ползать в грязи… Сколько им? Четвертый год, вроде. Совсем потерял ход времени, только мои дни рождения и напоминают, что года сменяют друг друга.

Первый День рождения я встретил под градом снарядов. Может быть, поэтому каждый раз, когда подходит это время, случается что-то ужасное? Постоянно, раз за разом, примерно за месяц до праздника, я либо оказываюсь тяжело ранен, либо происходит еще что-нибудь. Я уже не надеюсь, что мое восьмилетие будет спокойным…

— Али.

— Что?

— Давай на мой день рождения уедем куда-нибудь вглубь материка? Возьмем Ли, Нири, детишек их, Нову. Устроим праздник, веселый какой-нибудь. Я не хочу снова встречать его под градом пуль.

— Уедем.

— Пошлем всех к черту, если будут мешать?

— Пошлем. Обязательно.