Курганник

Посреди шатра тлел очаг. Дым блеклой струйкой уходил в дыру в крыше. На утрамбованной земле лежали камышовые циновки. Возле очага — ворох шкур. На столбе горит плошка с козьим жиром.

— А чё тут делать? — проворчал Спиридон. — Кошма есть. Циновки — вона! Переночуем. Не шибко похоже на казахскую юрту, но и не хуже.

— Та далась вам, дядька, та казахская юрта, — сказал Федор, осторожно проходя в темный закуток. — Уна! Гляньте-ка.

Он держал в руках меч в ножнах из белой конской кожи, украшенных бронзовыми фигурками зверей.

— Тако вы у казахов видели?

— Вот вы ужо, Зотовы, грамутные! — возмутился Спиридон. — Вот ужо умные! Прям на усю голову!

— Та будет тебе! — махнул рукой Игнат. — Нам, мож, исчо повезло, шо Федорка с нами пошел, — и к Зотову: — Шо буим делать-то, курганник?

Парень огляделся, вернул меч на место.

— Уходить бы отседа надобно, — сказал он, топая к выходу. — Да тока зайти мы могем в такие дали, шо… — Открыв полог шатра, он присвистнул.

Земля у порога дышала. Ее поверхность казалась и не землей вовсе, а морем — неясные тени бродили по его дну, сверкая огнями, зыркая на человека выпуклыми глазами. Федор отступил.

— Не, мужики. Туда нам ходу нет, — заключил он.

— Вот скаженна сила, — прошептал Спиридон, снимая старую фуражку, осеняя себя крестом.

— Дело такое, — сказал Зотов. — Спать нам не придется. Будем сторожить, покуда землица за порогом не затвердеет. Как тука таку случится — быстро даем ходу. А пока молитесь, мужики, Господу Богу и всем святым, коих помните.

Духи бродили вокруг Дарсаты поодиночке, парами, целыми стаями. Кто-то останавливался, разглядывал жрицу, дыша в лицо, топтался рядом, недовольно фыркал, громко булькал, но осарта не открывала глаз, молясь справедливому Арту. У нее появилась крошечная надежда, что в круговерти духов ей вдруг откроется душа сестры, отзовется на ее печальный зов. Тщетно. Дарсата в очередной раз пожалела, что поторопилась, не восстановила силы и застряла здесь, среди бесплотных существ, где даже земля под ногами непостоянна. Ей оставалось лишь молить о прощении за свою гордыню, чтобы Арта указал путь назад.

И бог смиловался: на мгновение туман перед Дарсатой расступился, и она увидела шатер.

Сон сморил дядьку Спиридона, а следом и Игната. Федор не стал будить мужиков — пусть дрыхнут, наработались же за день. Он принялся ходить по шатру из конца в конец, подбрасывая в очаг хворост. Если сядешь — сразу уснешь, проворонишь время, когда путь откроется. Ноги гудели, колени ныли от ходьбы. Федор лег на пол, задрал ноги к потолку, уперевшись пятками в деревянный столб, который держал крышу. Надо немного отогнать тяжелую кровь от ступней. Усталое тело, почуяв циновку, расслабилось, что тебе кошка на солнышке.

Не-не. Так не пойдет… Так не пойдет… Уснуть можно. Еще минутка, и встану… Встану…

Федор встрепенулся от петушиного крика. Птица звонко орала, будто стояла за стеной шатра. Федору сперва привиделось, что он дома на лавке. Ан нет! Все тот же потолок над головой, светлое пятно дыры вверху. Зотов опустил затекшие ноги — переборщил. Теперь покалывают иголочками — не подняться.

Полог шатра вдруг открылся, и на пороге возникла Степная Хозяйка.

Зов крови все же свел их вместе. Правда, рыжий парень — не паралат в рябых анаксиридах, но мог быть ему братом или предком, в жилах которого текла та же кровь. Тот же взгляд исподлобья — волчий. Одно поняла Дарсата: ему не место в шатре, в ее мире. Ему надо вернуться. На циновках спали еще двое, но силы жрицы иссякали, и провести она могла только одного.

Дарсата поманила рыжего за собой в белую пелену тумана.

Зеленые очи Хозяйки дразнили несказанной, неземной красотой, влекли за собой пуще любого призыва. Позабыв о боли в ногах, Федор поднялся и, оставив спящих товарищей, покорно потопал за женщиной.

Он очнулся от наваждения, когда очи Хозяйки вспыхнули ярким светом. Федор заслонился рукой, а проморгавшись, увидел горячий край восходящего солнца, сверкающий над горизонтом. В Гострой Могиле снова заорал петух. Федор помотал головой, приходя в себя. Оглянулся назад. В балке еще лежала тонкая кисея тающего тумана. На какое-то мгновение он увидел на вершине кургана белый шатер, но видение исчезло с порывом ветра.

— Спиридон! Игнат!

Мужиков рядом не оказалось. Пропали без следа, и думай теперь, что сказать родичам? Кто поверит в сказку про Степную Хозяйку, про заколдованный шатер? Хотя поболтать про нее каждый охоч, но кто же поверит?

— Зачем ты меня вывела? Зачем? Лучше бы…

Далекий гул долетел до слуха Зотова. Прикрыв глаза от солнца, Федор посмотрел в небо. Высоко над землей летел черный крест.

Потом была тюрьма, война, штрафбат, искупление кровью. Но чудеса на кургане Рытом с Федором Зотовым больше не случались.

Глава 26 Отчаяние

О, торопись к Сестре,
Подобно посланцу,
Вестей которого в нетерпенье ждет царь…

Древний Египет. Три желания