Куриный бульон для души. Дух Рождества. 101 история о самом чудесном времени в году

– Она меня чуть не разорила своими подарками! – резко сказал отец.

Его раскатистый голос прокатился по бежевому ковру и отскочил от деревянных жалюзи, висевших за креслом нашего посетителя.

Отец тут же забыл о своем горе – и о хороших манерах тоже – и принялся в красках пересказывать те события незнакомцу.

– Держу пари, под елкой было 250 подарков, – проревел папа, наклоняясь вперед. – Кому сдалось столько подарков? Вот скажи мне, кому?

Даже наше последнее совместное Рождество, три недели назад, было грандиозным. Мама выдала своим тридцатилетним дочерям свою чековую книжку и длинный список. Как и всегда, в этом году она устроила массовый обмен подарками, хоть и не могла сама пойти за покупками. Отец был вне себя. Я внезапно поняла, что у него не хватило духу жаловаться на это ни в этом, ни в прошлом году. Но эта мамина рождественская традиция давно зародила в его душе бомбу, красиво перевязанную лентой с бантиком. Ее фитиль загорелся от небольшой искры. Отца понесло, и мы не стали его останавливать. Как же было приятно слышать, что он снова ворчит на маму.

Я только попыталась его подкорректировать.

– Да какие там 250 подарков? Я бы сказала, 125 максимум.

– Она покупала всего по три – по одной штуке на каждую дочь, – сказал папа.

– А помните тот год, когда был бум на Барби с автобусом для кемпинга? В тот раз Санта потрудился на славу.

Теперь я по‐настоящему обрадовалась приходу долговязого гостя. Он выспрашивал нас, заходя с разных сторон, пока не нашел ниточку, за которую можно было потянуть. Что может сказать больше о женщине и ее семье, чем гневная тирада ее мужа о наболевшем? Мы все играли свои роли, то поддакивая, то возражая через определенные промежутки времени.

– Одинаковые свитера, одного фасона, но, – отец обвиняюще посмотрел на меня искоса, – разных цветов.

– Один синий, один белый, – кивнула я.

И подарочная упаковка, и коробочки, и бантики.

Потом отец переключился на самый насущный вопрос: купоны на скидку.

– Сколько, на самом деле, можно сэкономить, если ехать в город за свитером по десять долларов штука? – спросил он.

И сам тут же ответил на свой вопрос:

– Нисколько! Потому что бензин стоит пять долларов, а путь туда‐сюда занимает двадцать миль!

Долговязый перестал записывать и улыбнулся. У отца явно поднялось настроение, да и у всех остальных тоже.

– А помните тот случай, когда она купила мне две красные водолазки и не поняла этого, пока я не распаковала их? – спросила я.

– Вот видите? – крикнул мой отец мужчине, который сидел, сложив ногу на ногу и запрокинув голову назад от смеха. Тут я перебила отца, чтобы, наконец, встать на защиту матери.

– А ты помнишь, как мама купила тебе на Рождество снегоход?

– Кстати говоря, – радостно ответил мой отец, – вы бы только видели, сколько это все стоило! А она и в ус не дула!

Через месяц после нашего последнего Рождества с мамой этот незнакомец прочитал идеальную речь на похоронах. В основном он пересказывал историю о 250 подарках под елкой. («По крайней мере, мне так сказали», уточнил он.) Мы смеялись сквозь слезы. В конечном счете, он сделал нам подарок, в котором мы больше всего нуждались. Он взял наше горе и просеял его через мелкое сито, пока наши мысли о маме вновь не стали радостными.

Кэндис Чаппл

Моя лучшая ошибка

Рождество – время зажечь в гостиной огонь гостеприимства, а в сердце – благое пламя милосердия.

ВАШИНГТОН ИРВИНГ

– Это самое прекрасное время года, – пел мой семилетний сын Натан с широкой улыбкой.

Я вздохнула. Я люблю Рождество. Честное слово. Это прекрасное, уютное время, которое объединяет семьи. И это – отличный шанс показать любимым людям, что мы на самом деле к ним чувствуем.

Но это также суета, граничащая с хаосом. В декабре мой список дел длиннее, чем в любое другое время года. Но повторюсь: несмотря на это, я всей душой люблю Рождество.

Как‐то вечером в начале декабря я плюхнулась на диван рядом с моим мужем Эриком. Я совершенно вымоталась, весь день украшая дом к празднику.

– Елка выглядит великолепно, дорогая, – сказал Эрик.

– Спасибо. Жаль, что она простоит у нас всего три недели, а потом придется снова целый день ее разбирать, – я пожала плечами. – Красиво, конечно, но иногда я думаю, а стоит ли оно таких усилий.

Он ухмыльнулся.

– Я говорил тебе в прошлом году, что не возражаю, если мы не будем развешивать украшения. Я знаю, что это непростая работа.

Я оглядела дом, который в рождественских украшениях выглядел особенно уютно.

– Нет, я так не могу. Дети расстроятся.

Его улыбка стала шире.

– Да, конечно. Все ради детей.

Я пихнула его локтем.

– Ну ладно, ладно. Я тоже люблю Рождество.