Куриный бульон для души. Сила благодарности. 101 история о том, как благодарность меняет жизнь

В мире существует не так много вещей, которые могли бы взволновать мальчиков подросткового возраста. Их не шокируют насилие, эротика и автокатастрофы. Они не вздрагивают при виде людей, поедающих живых насекомых; рестлеров, бросающих друг в друга стулья; взрывающихся персонажей компьютерных игр. И, к сожалению, в этой борьбе за привлечение внимания мы, учителя, чаще всего просто не выдерживаем конкуренции.

Взять, к примеру, уроки испанского. Половина класса приходит на них лишь потому, что уроки эти обозначены в расписании, но мало кто из присутствующих планирует когда-либо в будущем испанский использовать. «Это почти как алгебра, – заявил мне однажды один подросток, – все ее учат, но затем никогда не пользуются». То есть налицо откровенный цинизм и отсутствие интереса.

Мне всегда нравилось возить учеников в Испанию во время летних каникул. Я хотела, чтобы они могли применять свои знания и навыки на практике: читать вывески на улицах, смотреть телевизор, заказывать обеды, разговаривать с местными жителями. Вдруг это сделает наши классные занятия более реальными и даже – о чудо! – побудит кого-нибудь из них и дальше учить испанский?

Однажды я организовывала поездку, для участия в которой записались четверо моих коллег и восемнадцать учеников из нашей школы для мальчиков. Целью путешествия были Толедо и Мадрид. Уверена, что парни планировали хорошенько рассмотреть испанских цыпочек, попробовать на вкус местный «Макдоналдс» и украдкой выпить сангрии. Я, разумеется, смотрела на вещи гораздо шире.

В результате они действительно встретили несколько интересных seсoritas, попробовали сангрию и вышли из «Макдоналдса», не особо впечатлившись испанским бигмаком. Но затем мы поехали в Сеговию и увидели римский акведук, вся конструкция которого держалась не на растворе, а на точном совпадении форм гранитных блоков. И поднялись по узким улочкам Толедо, некогда древнеримского города, а затем – резиденции кастильских королей. Мы восхищались соборами и замками, тонкой работой мастеров, многие из которых умерли раньше, чем были окончательно завершены их великие творения.

Помню, как один из мальчиков, потрясенный величием «Долины Павших» [32], задумчиво произнес: «Все эти важные вещи происходили здесь еще до моего рождения… Замки, короли, исследователи. А я никогда ничего о них не знал». Его «вау» было мягким и искренним. Что ж, похоже, мои ученики вдруг начали осознавать: мир гораздо больше, чем Толедо или их родной штат Огайо. «Я чувствую себя таким маленьким», – признался тот же мальчик. Для подростка это было очень серьезным осознанием!

Но еще более важный урок мы получили в больнице Толедо, куда нам пришлось привезти Райана, в течение нескольких дней страдавшего от болей в животе. Поначалу это была простая мера предосторожности – мы думали, что Райан что-то съел или перегрелся.

Но испанский доктор предпочел поговорить с родителями Райана, особенно – с его отцом, который тоже был врачом. После долгой беседы (которая стала еще дольше из-за необходимости перевода) оказалось, что у парня воспаление аппендицита и его нужно немедленно удалять. Дело происходило посреди ночи, персонал больницы практически не говорил по-английски, так что нам волей-неволей пришлось применять свои знания, общаясь со всеми – от секретарей до медсестер и хирургов. Но терпение и доброта этих людей помогли нам легче перенести стрессовую ситуацию.

Особенно тронули нас действия одной пожилой испанки. Ее мужа тоже только что прооперировали – он еще спал, а она просто тихо сидела рядом. Наша палата не была оборудована кондиционером, и температура воздуха поднялась выше 35 °C. Райан был прикован к кровати, ему не разрешалось ничего есть и пить в течение суток после операции. Мы видели, как ему тяжело: жарко, плохо, к тому же он не мог нормально общаться с теми, кто ухаживал за ним. Мы делали все возможное, чтобы ему стало хоть немного комфортнее: прикладывали компрессы ко лбу и обещали принести самую холодную воду, которую только сможем найти, как только врач даст на то свое разрешение.

Милая senora наблюдала, как мы по очереди пытаемся развеселить Райана. Она видела, как мы боролись с висящим на стене телевизором в надежде найти среди программ нечто более занимательное, чем старый испанский сериал с субтитрами. Вряд ли она могла оценить наши натужные шутки и понять, что Райан просто не может чувствовать себя комфортно на кровати, которая короче его на целый фут.

Однако она точно знала, что делать, и все ее действия были удивительно успокаивающими и ободряющими. Когда я совершенно сбилась с ног, меняя влажные компрессы на лбу Райана, она вдруг с застенчивой улыбкой встала, открыла свою сумочку и вынула из нее украшенный цветами и орнаментами испанский веер. После чего целых полчаса стояла у постели Райана, махая над ним веером и тихонько что-то напевая, пока мальчик не заснул. Затем она отдала веер мне и сказала, что я должна оставить его себе в качестве подарка. «Теперь в Толедо у вас есть новый друг», – добавила эта прекрасная женщина.