Куриный бульон для души. Выход есть! 101 история о том, как преодолеть любые трудности

У Марши Дейл нашли двусторонний рак груди в 2001 году. По ходу очень тяжелого лечения, которое включало в себя удаление двух опухолей, химиотерапию, лучевую терапию и последующие годы страха перед рецидивом, Марша с мужем Марком Сильвером обсуждали каждую стадию этого испытания.

А может быть, и нет. Оказывается, о многом они никогда не говорили. Теперь они попробовали открыто взглянуть на то, что когда-то было самой популярной темой у них в доме.

Марк: Что ты почувствовала, когда радиолог сказал: «По-моему, у вас рак»?

Марша: Абсолютную панику. Неверие.

Марк: Я не помню, что подумал.

Марша: Ты подумал: «Не верится, что это происходит со мной».

Марк: Наверное, ты права.

Марша: На твоем месте я подумала бы: «Что я буду делать без тебя?»

Марк: Я так глубоко все это отрицал, что даже не хотел думать ни о чем подобном.

Марша: И ты не пришел домой, когда я позвонила. Ты остался на работе. О чем ты думал в тот бесконечный день?

Марк: Я притворился, что ничего не произошло.

Марша: Ты правда выбросил это из головы?

Марк: Правда.

Марша: Теперь я тебя ненавижу!

Марк: Я боялся идти домой, потому что не знал, что делать.

Марша: Ты настоящий эгоист.

Марк: Мне очень стыдно. Теперь я бы так не поступил.

Марша: Все выходные прошли ужасно.

Марк: Я отвел тебя на книжный фестиваль, чтобы отвлечь. Наверное, это была плохая идея.

Марша: Да, я думала: «Он считает, что помогает, но это не так».

Марк: Что я мог сделать?

Марша: Утешить меня, сказать, что мы вместе со всем справимся. Это помогло бы. Но я бы все равно страдала, что бы ты ни сделал.

Марк: Я так мучился оттого, что я не мог тебя развеселить.

Марша: Но ты решил: «Лучше я попробую ее отвлечь». Типично мужской поступок.

Марк: Да, я совершенно не умею подбадривать. Когда один хирург посоветовал двойную мастэктомию, я сказал: «Я не против. Я тебя буду любить и без груди!» Я думал, что тебе станет лучше от этих слов.

Марша: А я ответила: «А что бы ты сказал, если бы тебе отрезали пенис?» Тебя расстроили эти слова?

Марк: Ну, я постарался не принимать это близко к сердцу. Меня поразило, как глубоко это тебя задело. Парню трудно это понять.

Марша: Когда все стало слишком реально и я представила, что буду без груди, я очень испугалась.

Марк: Даже если сделать реконструкцию?

Марша: Я знала, что восстановленная грудь не будет приносить сексуального удовольствия. Это была инстинктивная реакция.

Марк: Через неделю после твоей первой химиотерапии мы пошли в магазин париков. У тебя стали выпадать волосы, и ты иногда плакала. Я предложил тебе примерить смешной парик. Это было очень глупо?

Марша: Обычно я просила тебя перестать. Но тогда подумала – почему бы и нет? И мы посмеялись. Я два месяца так не смеялась. Я по-настоящему страшилась того дня, но когда мы посмеялись над теми париками, мне удалось расслабиться.

Марк: В те первые недели ты вообще думала о сексе? Типа, никакого секса следующие девять месяцев?

Марша: Что я не буду заниматься сексом, потому что я буду лысая и некрасивая и никто этого не захочет?

Марк: Но мы занимались.

Марша: Да.

Марк: Ты переживала, что я увижу тебя без парика. Но я все время видел тебя такой.

Марша: Но не в романтической обстановке.

Марк: У тебя очень красивая голова. Элегантная и гладкая, как у инопланетянина!

Марша: Ты когда-нибудь думал, что я могу умереть?

Марк: Когда доктора посчитали, что нашли лимфому, я решил: «Вот и все. Рак нас уничтожит». Но я не рассказал тебе, как мне страшно. Я плакал в машине и не рассказывал.

Марша: Что бы делала я, если даже моему мужу было страшно? Хорошо, что не рассказывал!

Марк: Твоя смелость помогала мне побороть страх. Ты перенесла все это ужасное лечение очень достойно. Я не думаю, что у меня самого хватило бы сил.

Марша: Если бы ты сказал мне: «У тебя будет двусторонний рак груди», поверь, я бы ответила, что ни за что это не переживу. Но это был хороший урок. Ты думаешь, что многое не сможешь пережить, но приходит время, и все получается. Что делал ты?

Марк: Мне помогало кататься на велосипеде или бегать, или заниматься йогой. Ты не возражала, что я это делал?

Марша: Нет, я знала, что для тебя это важно. Я никогда на это не сердилась.

Марк: Мне хотелось получить передышку от рака. Еще мне нравились «дни неопределенности», когда мы дожидались результатов анализов. Я радовался, что несколько дней ничего не происходило. Можно было просто заказать китайской еды и посмотреть телик. Как будто все нормально.

Марша: А у меня было наоборот. В ожидании новостей я никогда не думала о хорошем. Наверное, я пессимистка. Или «хардкорная реалистка».

Марк: Разве тебе не хотелось надеяться на лучшее?