Курс молодого бойца

Кузя поставил на стол лимонад и пакет с пирожками. Звягин принюхался:

— С чем?

— С яйцом и рисом, — пробормотал Кузьма.

— Ладно, сойдёт, — снисходительно буркнул Звягин. — Так, что там за письмо?

Рылеев похлопал подчинённого по плечу.

— Классика жанра. Моего бойца, понимаешь, невеста кинула… на присягу забила.

— Понятно, — скучно прокомментировал Звягин вопиющий факт Кузиной биографии. — И как звать бабу?

— Какую? — непонимающе вскинулся тот.

— Твою! — пояснил писарь, взяв ручку и приготовившись записывать.

— Баба Нюра, — растерянно ответил ему Кузьма Иванович, напрочь потеряв нить беседы.

Сержант Рылеев хохотнул и пришёл на помощь:

— Как невесту твою зовут, тормоз?!

— А-а… Варя.

Звягин сделал пометку на чистом листе и спросил:

— А богатыря как величать?

Рылеев снова хлопнул Кузю по плечу:

— Кузьмой нарекли!

Звягин сделал ещё одну пометку и поинтересовался:

— Как писать будем?

Сержант заботливо посмотрел на несчастного новобранца и пожал плечами:

— Ну, как ты умеешь… Первый раз, что ли?!

— Ладно. Послезавтра вечером зайдёшь.

Кузьма шмыгнул носом:

— А пораньше никак?

Звягин открыл верхний ящик стола и сгрёб туда бумажку с пометками. Его палец сделал полукруг перед носом Кузьмы и энергично указал на толстую стопку таких же бумажек.

Писарь ехидно улыбнулся:

— Слышь, ты… внук бабы Нюры! Думаешь, тебя одного бабы кидают?!

Рылеев кашлянул, прерывая диалог:

— Ну всё, Кузя, иди…

Дождавшись ухода подчинённого, сержант с намёком посмотрел на Звягина и вежливо поинтересовался:

— Ну так что, всё?

Тот уткнулся в бумаги, демонстрируя абсолютную занятость, и кивнул:

— Всё.

Но Рылеев уходить не собирался. Он сделал шаг к столу и напористо переспросил:

— Точно?!

— А-а-а, да! — спохватился Звягин, широким приглашающим жестом раскрывая кулёк с пирожками…

Заступление рядового Вакутагина в наряд по роте не предвещало ничего необычного. Сын тундры нёс службу бодро и ничем не отвлекаясь. Ближе к вечеру он понял, что необходимости стоять неподвижно нет, и расслабился. Рядом с тумбочкой дневального висел стенд с описанием оружия вероятного противника. Вакутагин посмотрел по сторонам. Народ занимался своими делами, не обращая на него внимания. Стенд манил красочными картинками, стоять было скучно… И Вакутагин повернулся спиной к двери.

Как всегда в таких случаях именно в эту минуту у командира части возникло срочное дело. И именно во второй роте! Полковник Бородин вошёл в подразделение и остановился, по многолетней привычке дожидаясь команды: «Смирно!» Вакутагин продолжал изучать стенд с картинками, не реагируя на шум за спиной. Бородин поднял правую бровь. С одной стороны, нарушение устава было налицо. С другой — боец, изучающий вероятного противника, заслуживал поощрения. Не решив, что делать, полковник негромко позвал:

— Солдат!

Вакутагин вздрогнул, испуганно обернувшись. Увидев офицера, он добросовестно гаркнул на всю роту:

— Смирна-а!!

И тут его взгляд упал на полковничьи погоны. Раскосые глаза округлились, и Вакутагин вытащил из кармана заветную бумажку с записями. Прочитав последнюю строчку, дневальный по роте расслабился, усмехнулся и добродушно сказал:

— А не, не смирно! К нам такие не заходят…

От возмущения усы Бородина встали дыбом. Такой наглости в свой адрес он не видел за всю службу! Лицо полковника стремительно покраснело. Разрушая вечерний покой, тишину разорвал бешеный рёв:

— ВСПЫ-ЫШКА-А!!

От командного баса командира части дрогнули стёкла. Все, кто был в казарме, невзирая на срок службы и звания, рухнули на пол, закрывая голову руками. Двери канцелярии распахнулись, и оттуда выскочили капитан Зубов с Фоминым.

— Команда касается всех!! — снова взревел Бородин.

Капитан и младший сержант упали, как сбитые мишени на стрельбище. В помещении воцарилась мёртвая тишина. Бородин посмотрел на беспорядочно валяющиеся тела и удовлетворённо хмыкнул, мгновенно остывая. Он погладил усы и спокойным голосом спросил:

— Ну, где тут у вас командир роты?

Зубов вскочил, отряхивая китель:

— Я, товарищ полковник!

Бородин как ни в чём не бывало озвучил причину своего внезапного прибытия:

— Слушай, Зубов, мне срочно дырокол нужен. У тебя есть?

— Так точно, товарищ полковник!

— Тащи!

Зубов метнулся в канцелярию и выскочил обратно с дыроколом, словно выполнял какой-то замысловатый норматив. Командир части придирчиво осмотрел инструмент:

— Рабочий?

— Так точно!

Бородин довольно усмехнулся, направляясь к выходу. В дверях он обернулся и по-отечески попросил:

— И научи своих солдат в званиях разбираться…

Младший сержант Фомин, продолжая укрывать голову от «вспышки», процедил сквозь зубы:

— Ну, Вакутагин, вешайся!.

Дальнейшее воспитание дремучего Вакутагина снова пало на младшего сержанта Фомина. То есть пострадали оба.

Метод воздействия ротный определил сразу после ухода Бородина и краткого разбора залёта. Ползать в чистом кителе по полу, как солдату-первогодку, капитану Зубову не понравилось. Поэтому Вакутагин получил в руки швабру. А Фома — «Военную энциклопедию».

И два наряда. Чтобы хватило времени на обучение.

Младший сержант сел на табурет посередине казармы и открыл книгу…