Курс N by E

«С этого момента, — рассказывает автор, — собирание полевых цветов превращается в навязчивую идею, становится более реальной, ощутимой целью пребывания здесь и, странно сказать, более важным делом, чем цель моего путешествия. В течение долгих утомительных часов я бреду вперед, часто уклоняясь в сторону, чтобы сорвать какой-нибудь новый яркий экземпляр и присоединить его к растущему в моей руке пучку. Сколько людей проходят так по жизни, сжимая в руках букеты полевых цветов!»

Как хорошо сказано! Ведь и сам Рокуэлл Кент точно так же идет по жизни, выискивая прекрасное, собирая это прекрасное, чтобы еще и еще раз показать его людям: смотрите, люди, жизнь хороша, как эти цветы. Жизнь — это счастье видеть небо, море, горы, на фоне которых «поет пронзительная белизна» гренландских ледников. Жизнь — это борьба со стихией, победа над слепыми силами природы. Жизнь — это радость новизны в путешествиях, в познании суровой красоты мироздания. Жизнь — это тепло дружеских встреч и улыбок, горделивое ощущение в себе человека — самого разумного существа на самой прекрасной из планет. Любите же, люди, жизнь, берегите ее!

В эту главную тему всего творчества Рокуэлла Кента гармонично вплетается другая тема, столь же полнозвучная, оптимистичная: люди, любите человека, его созидательный труд! И этой проникновенной любовью наполнены строки, в которых Рокуэлл Кент рассказывает о тружениках сурового Севера.

Таков Рокуэлл Кент — литератор, романтик, вдохновенный певец жизни и труда.

Н. Болотников

ЧАСТЬ I

I

Озэбл-Форкс, Нью-Йорк

Январь, 1929

А мой сын, — сказал Артур Аллен, расправив плечи, став на каблуки и приблизив сплетенные за спиной пальцы к огню, — а мой сын собирается в Гренландию на маленьком боте. При этом он глядел мимо меня вдаль такими восторженными глазами, словно там находился сам бог.

— Господи! А можно мне с ним поехать?

— Можно, если он согласится.

II

Артур С. Аллен, младший.

Родился в 1907, умер в 1929 г.

Сэм Аллен пришел ко мне. Вот это был красавец! Высокий, больше шести футов росту, сильный и гибкий, с медлительными движениями, с учтивой медленной речью и очень спокойный. И если даже это спокойствие объяснялось флегматичностью, оно придавало его осанке достоинство, свойственное командирам. Передо мной стоял капитан, и к тому же хороший. Он был опытным моряком и обладал той безмятежной уверенностью в себе, которую придают иным людям пережитые ими события. Море он любил и был создан для моря. Сэм Аллен и море — две стихии; они были способны созерцать друг друга до бесконечности, но ни одна из них так и не смогла понять другую.

III

Джордж Б. Смит

Сделано в США

Жил да был в пригороде Нью-Йорка один человек. В течение многих лет он каждый день поутру садился в поезд, который отправлялся в город в 7.45, и каждый день в 5.15 возвращался домой. Ему, надо полагать, принадлежал маленький домик с печкой, которая была предметом его забот во время зимы, и палисадником, который он обрабатывал летом. Был у него радиоприемник и автомобиль, да еще жена. По вечерам они играли в бридж или ходили в кино, а в воскресенье после обеда отправлялись на прогулку в машине. Казалось, что так будет продолжаться всегда, до самой его смерти, — в этом и заключалась бы прожитая им жизнь.

Однако есть в южных морях такие острова, которые находятся так далеко, что решительно все люди считают их земным раем. На этих островах царит вечное лето. Там в тени прохладных рощ отдыхают прекрасные юноши и девы, беспрерывно вкушая радость существования и оставаясь благодаря этому вечно молодыми.

Как только видение этих островов посетило нашего владельца сезонного билета, тотчас же тесный круг его деятельности показался ему невыносимым. Воображение разгоралось, и в отсветах этого пламени он видел себя моряком, бронзовым от загара, переплывающим ширь Тихого океана и высаживающимся на цветущем берегу одного из коралловых островов. Он закрывал глаза, газета падала из рук. Любовь, пылкая любовь, охватывала его; нежные руки и губы ласкали его, воздух был полон сладкого аромата и пения птиц. О, райское блаженство!

Итак, необходимо было построить судно, но он ничего не понимал в этом. Тогда он начал учиться. С немеркнущей целью перед глазами погрузился он в чтение авторитетов по части судостроения и долго начинял себя теорией и фактами, изучал каталоги, осматривал суда и, в конце концов, начал кое-что понимать в них. Более того, он начал понимать, что именно ему требуется. Ему нужен был бот, небольшой, но широкий и вместительный: надежный бот, с хорошей остойчивостью и быстрым ходом. И он начертил план.