Курсант Его Величества

Рик думал иначе, он даже мечтал, чтобы им пришлось схватиться с кем-нибудь. Пусть бой будет коротким, пусть даже не бой, но безумно хотелось сесть в машину, к которой он был прикреплен на время практики, и вылететь в составе звена на боевое задание. Боевое! Наверное, для него всё это было сродни игре, и полное осознание того, о чем он грезил, пока оставалось скрыто за гранью, которая называется опытом, но парень и сам ловил себя на том, что воспринимает схватку с противником слишком легко. Пытался настроиться на иной лад, но щенячье предвкушение чего-то… невероятного никак не желало отпускать.

Этот трепет восторга легко угадывали те, кто окружал курсанта. Бывалые вояки добродушно посмеивались над пареньком, подтрунивали, заставляя смущенно отводить глаза, и только командир его звена – майор Югай, качал головой и задумчиво говорил:

– Лишь бы обошлось без стычек. Мальчишка славный, но совсем необтесанный. Если вступим в бой, как бы ни наворотил дел. Не убережем, генерал с нас шкуру живьем спустит.

– Да нет, у парня нет в голове ветра. Это он пока готов спать в истребителе, когда придет время, соберется, – возражал командир другого звена – капитан Кещян.

– Надеюсь, что так, но лучше уж без происшествий.

– Лучше, кто бы спорил.

За младшим Саттором наблюдали с момента его появления на крейсере. Отношение к генеральскому сыну было настороженным. Одно дело – парнишка, который встречает отца из рейда, а другое отпрыск командира на борту его корабля. Ожидали разного: и капризов, и того, что Рик начнет везде совать свой нос, кто-то даже подозревал, что мальчишка будет обо всем докладывать отцу. Еще опасались чрезмерной опеки коммандера, что он начнет гонять экипаж, если посчитает, что его сына обижают.

Однако взаимоотношения коммандера и курсанта не выходили за рамки уставных. Никаких привилегий, никакого особого положения. Парень не терся в командной рубке, являлся к генералу только после его вызова, иногда для того, чтобы получить нагоняй. Только к мачехе мог зайти запросто, и то, если у него было к ней какое-то дело, ну или просто проведать, если она была не на вахте. Впрочем, это происходило на первых порах, пока младший Саттор ни нашел общего языка с пилотами своего подразделения. После этого он освоился и чувствовал себя намного уютней, кожей ощущая, как тает лед между ним и экипажем «Завоевателя».

Рик был готов к тому, что его не встретят с распростертыми объятьями, такой опыт у него уже был в ИВА, и парень просто набрался терпения. Все-таки звание «генеральский сын» таило в себе много подводных камней. Гордость чувствовал только сам Рик, окружающие же испытывали разные эмоции: от подозрительности до зависти и неприязни. Но, как и в императорской академии, младший Саттор ни перед кем не заискивал, не подлизывался и не старался выслужиться. Он оставался самим собой, и уже от людей зависело, насколько они готовы принять его. Впрочем, на крейсере сопляков не было. Вояки привыкли ценить людей не за звания, и спокойная уверенность, которая чувствовалась в курсанте, им нравилась, что не мешало матерым волкам развлекаться за счет еще необстрелянного щегла.

Парень не обижался. Шутки пилотов и техников были беззлобными, они не унижали его достоинства. Бывало, смущали, но скрежетать зубами от сдерживаемой ярости не заставляли.

– Готовься к подначкам, – предупреждал Георг еще на Земле. – Мои мерзавцы не удержаться, уверен.

– Выдержу, – пожал плечами Рик. Уж что, а держать удар парень научился.

И сейчас, когда крейсер плыл в вакууме уже три недели, курсант Саттор пообтерся среди экипажа настолько, что уже мог позволить себе ответные подначки, не опасаясь, что это вызовет конфликт. Он участвовал в разговорах не только, как слушатель, но и как полноправный участник. Хотя сложно оставаться слушателем, когда к тебе обращаются.

– Эй, малой, наш звеньевой говорит, что ты подставишь свой зад, если придется участвовать в заварушке, – произнес капрал Травничек, с барской ленцой развалившись на мягком диванчике релаксатора.

– Я привык работать передом, а не задом, – усмехнулся парень.

– Да ну-у, – протянул капрал. – Передом? Языком что ли молол?

– Это единственное, что вы знаете о мужском переде, капрал? – невозмутимо спросил Рик, стряхивая с рукава невидимую пылинку.

– Чего? – не понял Травничек.

– Говорю, что про зад у вас познания обширней.

– Чего?!

Остальные участники разговора с жадным интересом следили за развитием событий.

– Хм, – Саттор с прежней невозмутимостью прошелся по релаксатору, приблизился к двери и вновь развернулся к Травничку. – Я говорю, что язык с задом у вас хорошо складываются. Любите это дело, капрал?

– Не понял, – Травничек придвинулся к краю дивана. Со стороны пилотов послышался тихий смешок.

– Ну, всё правильно, – пожал плечами курсант. – Если в голове лучше всего ворочается язык, мозг можно не включать. Языком можно добиться много, думать для этого не обязательно.

– Чего? – в который раз повторил капрал.

– Да хоть чего! Чей-нибудь зад, например…

– Чего?! – вдруг взревел Травничек, вскакивая на ноги. – Ты назвал меня тупым?!