Курский перевал

Полный радужных надежд, Манштейн вернулся в штаб своей группы, а утром 3 июля вылетел в Бухарест. Антонеску встретил Манштейна как самого знаменитого гостя, угадывая и предупреждая каждое его желание. В пышном торжестве, под гром музыки и треск киноаппаратов Манштейн вручил Антонеску золотой знак, побыл на торжественном обеде и к вечеру возвратился в Запорожье. В этот же вечер, даже не отдохнув после полета в Румынию, он специальным поездом с оперативной группой выехал в район Белгорода.

На фронте обстояло все как нельзя лучше. Полностью укомплектованные и вооруженные одиннадцать танковых и восемь пехотных дивизий стояли в полной готовности к прыжку на Курск. Русские, продолжая окопные работы, особой активности не проявляли и, очевидно, совершенно не догадывались, что через сутки ринутся на их оборону почти миллион немецких солдат и две с половиной тысячи танков.

К тому же утро и первая половина дня 4 июля выдались на редкость чудесные, полные солнца и бездонной сини неба. Но вторая половина дня, начавшаяся наплывом легких облаков, закончилась первым разочарованием и первыми вспышками гнева Манштейна. Да и как можно было оставаться спокойным? Более пяти часов части двух пехотных дивизий и танковой дивизии СС «Мертвая голова» штурмовали позиции советских войск, но не смогли даже полностью сбить их боевое охранение. И все это при условии, что на помощь этим трем дивизиям было брошено около сотни бомбардировщиков и большая часть артиллерии, предназначенной для главного удара. Сколько ни возмущался, сколько ни буйствовал Манштейн, ничего определенного ни от командующего 4-й танковой армией, ни от командиров корпусов и дивизий добиться не мог. Все они, словно сговорясь, твердили, что русская оборона сильнее, чем ожидали, а упорство русских солдат граничит с фанатизмом.

И вот в довершение всех бед выяснилось, что русские не только нанесли тяжелый удар в людях и технике, но, главное, посеяли в войсках первые признаки неуверенности в успехе наступления на Курск. Нужно было немедленно и решительно рассеять эти настроения и любым путем поднять дух солдат. Для этого Манштейн приказал ночью во всех подразделениях торжественно прочитать специальный приказ Гитлера, обращенный к войскам, предназначенным для наступления на Курск. Манштейна самого приводил в восторг этот приказ, где говорилось:

«Колоссальный удар, который будет нанесен сегодня утром советским войскам, должен потрясти их до основания!»

Несомненно, этот удар будет колоссальной силы. Таких ударов еще не знала вся многовековая история войн.

Первые же сообщения из войск подтвердили надежды Манштейна. Немецкие солдаты, как говорилось в этих сообщениях, с великим энтузиазмом восприняли приказ Гитлера, особенно восторгались непосредственным обращением к ним:

«Помните, что от вашего удара может зависеть все!»

Успокоенный этими сообщениями, Манштейн ненадолго заснул.

Утро началось совсем не так, как ожидал Манштейн. Оказывается, немецкое наступление на Курск было для русских не только не неожиданным, но они даже знали и день и час этого наступления! Только этим и объяснял фельдмаршал их огромный удар невероятного количества артиллерии и минометов сразу же после начала немецкой артподготовки. С этого, как позже говорил Манштейн, потянулась бесконечная «цепь неудач».

С утра 6 июля пришлось ввести в сражение танковую дивизию СС «Райх» и 3-ю танковую дивизию. Вдоль автомагистрали Белгород — Курск действовало одновременно уже свыше тысячи танков. Но продвижение ограничилось метрами, а потери в танках были потрясающи. Полностью укомплектованные танковые дивизии и отдельные батальоны «тигров» и «пантер» словно таяли под ударами русских. К вечеру картина на фронте была столь ужасающа, что Манштейн не решился доложить в ставку Гитлера, что произошло. Он прибег к испытанному методу общих выражений о планомерном развитии событий, оживляя их подробным описанием героических подвигов отдельных немецких солдат и офицеров. Чтобы сломить, наконец, сопротивление противника, Манштейн приказал танковые дивизии СС «Адольф Гитлер», «Райх» и «Мертвая голова» сосредоточить на узком участке фронта восточнее автомагистрали и огромным тараном бросить их в ночную атаку. Танки прорвали оборону русских и вышли к железной дороге у станции Беленихино. Но к утру советские танки окаймили район прорыва и остановили дальнейшее продвижение. Пришлось снова перегруппировывать силы и начинать атаки.