Курт Сеит и Шура

– Ладно, тогда Неджмийе может остаться, Фетийе пойдет с тобой.

Мюрвет не знала, что ее муж на это скажет, но не могла возражать матери. Она не хотела обидеть и Фетийе. Вечером она взяла ее с собой и вернулась.

Даже на расстоянии Сеиту не нравилось давление тещи на его семью. Он хотел быть вдвоем с женой, но ему это не позволялось. Часто он чувствовал себя пойманным. Он хотел поговорить с женой, особенно о своем прошлом. Он хотел рассказать ей о России и его жизни там, разделить с ней все, особенно когда был пьян. Пару раз, когда он пробовал сделать это, ее глаза наполнялись слезами и она плакала. Молодой женщине было тяжело слушать о прошлом мужа, о жизни, которую у нее не было возможности разделить. Ее мутило от ревности.

Как бы он ни хотел, у него не хватало смелости привести в дом своих русских друзей. В тех случаях, когда он предлагал ей пойти поужинать куда-нибудь, она отказывалась так, будто ее заставляли грешить. Он терпеливо ждал, когда она привыкнет к его образу жизни, хотя и скучал по обществу, где царили выпивка, музыка и ностальгия.

Первыми гостями в их новом доме были Гюль-ханым и Ибрагим-бей. Они также бежали из России с армией генерала Врангеля. Гюль родилась и выросла во дворце паши в Баку. Она была красивой молодой женщиной с приятными манерами. Когда во время революции их дом окружили большевики, пашу убило влетевшей в окно пулей. Молодая женщина сумела бежать и присоединиться к белым, покинув Крым с врангелевской армией. В этом путешествии она встретила Ибрагима. Он был по сравнению с ней довольно незаметной личностью из деревни Корбук. Как и многие женщины, оказавшиеся одни без денег в чужой стране, она вышла замуж за первого предложившего руку мужчину, чтобы оказаться под его защитой. У них было двое сыновей, Сермет и Рустем.

Мюрвет понравились ее аристократические манеры, ее нежный и мягкий характер. Они жили рядом. Этой ночью они расстались с обещанием встретиться снова и сдержали его. Гюль-ханым и Мюрвет стали близкими подругами. Гюль заняла все свободное время Мюрвет. Мюрвет было достаточно ее дружбы, и она высоко ценила ее.

Сеит, с другой стороны, был в затруднении. Соблазнительная ночная жизнь Пера подмигивала ему; тихая атмосфера его дома в Касимпаша бледнела перед ней. Любовь жены не решала его проблемы. Он боялся, что не сможет включить Мюрвет в жизнь, которую вел с друзьями, но не хотел принуждать ее к поспешности.

Скоро наступил январь. Холодный ветер, дувший последнюю неделю, сменился густым снегом, который покрыл все вокруг. Снег и холод оживили Сеита. Мюрвет смотрела, как ее муж рубит дрова в саду их дома в одной майке, обнажавшей его широкие плечи и бугры хорошо развитых мускулов, умело работая топором. Как она ревновала его даже к женщинам, которых не знала! Он наполнил корзину и вернулся в дом. Пока он вытирал тело полотенцем, она сказала:

– Ты замерз, Сеит! Что, ради бога, заставляет тебя выходить из дома в такую погоду?

– От снега не холодно, – сказал он.

– Разве?

– Я же говорил тебе, что ездовые собаки в России выкапывают норы в снегу, чтобы спать в них. Когда лайки просыпаются, им тепло.

Затем, напевая, он счистил пепел с плиты. Несмотря на снег, он привычно накачал ледяной воды из колодца, чтобы принять холодный душ после своей ежедневной горячей ванны.

– В алуштинских лесах мы привыкли купаться в озере Карагёль, когда снежно. Всегда нужно держать свое тело в форме и привыкать к холоду, готовясь к случаю, когда не сможешь найти тепло, – сказал он.

Мюрвет не нравилось, что он упоминал свое российское прошлое каждый раз, когда делал что-то важное. Она ненавидела делить мужа даже с его воспоминаниями.

В этот день Сеит ушел неожиданно поздно, почти в полдень. Он поцеловал жену и вышел. Он не вызвал экипаж, потому что ему нравился скрип снега под ногами. Он напевал всю дорогу. Он любил белизну снега.

Вечером Мюрвет ждала его возвращения в обычное время. Еда остыла, и она разогрела ее снова. Затем накормила Фетийе и уложила ее в кровать. Потом она стояла у окна, глядя на снег в ожидании. Ее тревога к полуночи превратилась в ревность. Она плакала с платком в руках, слушая звон настенных часов. Было два часа, когда кто-то постучал в дверь. Она вскочила в волнении. Сеит вошел в хорошем настроении и обнял ее. Она не хотела поддаваться ему после стольких часов слез, поэтому высвободилась. Он снял шляпу, стряхнул снег и весело заговорил. Мюрвет стояла перед ним, отводя взгляд. Она не понимала его. Он говорил по-русски. Не получив ответа, он хлопнул себя по лбу, смеясь от души. Он обнял и поцеловал ее, его язык заплетался.

– Так… что я говорил… забыл?

Затем он погладил ее по щеке и продолжил:

– Моя маленькая Мурка… ты, должно быть, спать хочешь… Я буду рад, если ты можешь согреть немного воды, я хочу ванну принять.