Кусачая книга

– Ты забываешь о самом судье. Вряд ли ему понравится, что я отправилась на свидание с прежним возлюбленным.

– И тогда вам будет угрожать опасность?

– Во имя четырёх шабашей – нет, конечно! Просто Радамант не одобрит… – Додлин осеклась, её губы округлились буквой «О». – Аллегорическая добродетель! – воскликнула она. – Во что же я превратилась?! Слушаю себя – и мне становится стыдно! Разумеется, я не могу бросить Лина в беде! А муж… – Было очевидно: одно лишь упоминание Радаманта Денделиона заставляет бедняжку нервничать. – Ну не съест же он меня, правда? – Додлин нервно потеребила на шее ожерелье из висячих замочков.

Чарли ободряюще ей улыбнулся. Он верил в Додлин.

20. Дело в шляпе

Похоже, перед всеми крупными сражениями самое невыносимое – это ожидание. Наступает время наивысшего психологического напряжения, способного свернуть человеку мозги набекрень. В такой ситуации остаётся лишь запастись терпением, успокоиться и ждать.

День восшествия судьи стремительно приближался. Чарли и Мангустина не получали от Ложи никаких вестей и места себе не находили от беспокойства. Им хотелось предпринять хоть что-то, но всё, что они могли сделать – это проявить предельную бдительность.

В Святых Розгах Лилий Атравис не щадя себя редактировал рукопись будущей книги. Именно в день, когда к директору приехал его издатель, произошёл грандиозный магический сбой. Два мага заперлись в директорском кабинете на несколько часов, чтобы без помех обсудить будущий шедевр, и учащиеся Святых Розог остались без присмотра. И вот тут-то всё и случилось.

Чарли шёл через столовую, собираясь присоединиться к Мангустине, и едва не врезался в Пануса – тот вдруг резко остановился перед яростными часами:

– Они не бьют.

– Что? – спросил Чарли, не сразу поняв, о чём речь.

– Часы. Уже пять минут седьмого, а они не бьют.

– Может, мы просто не услышали?

– Шутишь? Часы каждый раз стараются оглушить всех вокруг! Добровольно они бы не промолчали. И это ещё не всё. Силас только что забрался на крышу башни Золотой ноги, и его застукала Кипунья. Она велела доспехам поймать Силаса, но те не сдвинулись с места. А Клафиди хотела применить одно заклинание – и обломалась. У меня-то отблесков не осталось, я не могу провести эксперимент, но дело пахнет керосином.

– В замке перестала действовать магия, – сообразил Чарли.

Панус испуганно посмотрел на его шапку-выручалку:

– А твоя шапка? Он всё ещё внутри?

Чарли вздрогнул и оттянул на себе одежду, чтобы лучше её рассмотреть – но нет, созданная шапкой иллюзия никуда не делась.

– Всё в порядке, – заключил он. – Шапку питает жемча. Думаю, нехватка магии возникает из-за недостатка вокруг нас отблесков… Ну, может быть. Тот же злотёрн действует по-другому, он просто поглощает всю магию.

– Ты уверен? – не унимался Панус. – Нам на головы точно не свалится тип с косой?

– Почти уверен.

Панус окинул Чарли пристальным недоверчивым взглядом, а потом снова уставился на часы – они всё-таки начали бить, причём оглушительно, раздосадованные вынужденным нарушением графика.

– Заработало! – выдохнул Панус.

Чарли тоже испытал облегчение.

Несколько минут спустя издатель покинул кабинет Лилия Атрависа. Очевидно, ни один из них ничего не заметил. Они радостно пожимали друг другу руки и улыбались. Потом директор ещё долго смотрел, как издатель уходит по крепостному мосту, и с задумчивым видом почёсывал шею одного из своих шептунов.

К тому времени Чарли наконец добрался до Мангустины, и они успели обсудить необычное происшествие. Оба не сводили глаз с Лилия Атрависа.

– Если магия исчезнет, то нам хотя бы не отрежут пальцы, – прошептала Мангустина.

– Вроде бы нас оставили в покое, – подхватил Чарли.

Однако Мангустина не разделяла его оптимизма:

– Внимание здесь ослабевает. Во всяком случае, в последнее время все слишком много болтают, и мне странно, что директор этого не замечает. Поэтому придержи язык. Может, сейчас он и сосредоточился на своей дурацкой книге, но не забывай, что судья попросил его заняться нами. И мне кажется, в последнее время у нас под ногами слишком часто крутятся шептуны.

Чарли призадумался. В самом деле, находясь в Святых Розгах, он постоянно замечал то одну, то другую рептилию, но успел к этому привыкнуть и совершенно не следил за тем, что и кому говорит.

– Мы знаем нечто такое, что хотят узнать все, – напомнила ему Мангустина. – Если шептуны прицельно шпионят за нами, это неспроста. Поэтому придержи язык.

Чарли послушался Мангустину и стал внимательно следить за своими словами.

До одной ночи.

Той ночью Чарли проснулся с таким чувством, словно увидел кошмар, и понял: что-то не так. Он напряг слух. Общую спальню мальчиков наполняли храп, кашель и сопение – из-за холода многие ученики простужались и постоянно хлюпали носом. И всё же дыхание одного человека выделялось из этого сонного хора: было слишком неровным.

– Панус, – прошептал Чарли, – с тобой всё в порядке?