Кусакиро. Книга вторая

Джуне очень хотелось пошалить, поэтому она не только не высунула нос из клетки, а вообще засунула в нее полголовы и начала носом толкать Кусико прямо в толстый бочок.

— Я сейчас маму позову, если не вылезешь! — повернувшись к незванному носу попкой, Кусико, упираясь лапками, стал пытаться вытеснить морду из клетки. — Я — мамин защитник! Самый сильный! Самый смелый! Мааааамаааааа!..

— Ябеда-корябеда, зеленый огурец: никто с ним не играет, никто его не ест, — протявкал нос с глазами. — Зови, зови, она все равно тебя не слышит. Ей там тетя Алиса рассказывает о моде на хвосты сезона "весна-лето". Вашей маме сейчас не до вас. А меня первую заберут в новый дом, потому, что я старшая и уже большая! А вы еще долго ждать будете, потому, что вы совсем маленькие! А я вооооон какая большая! У меня голова в вашу клетку даже не влезает! Вот какая я огромная! Я скоро вырасту с большой дом! Или даже больше соседского Джуманджи! И меня вообще возьмут самые лучшие хозяева на свете! Вот!

Кусико стало обидно и он захныкал.

— Плакса, вакса, гуталин — на носу горячий блин! — продолжала дразниться морда в клетке. — Может выйдешь? Поиграем! Побегаем! Я тебе будку покажу! Большую, не то, что ваша клетка! Матрасик из сена мягкий и не дует! А у вас тут щели одни!

Проснулись сестрички.

— Ой, фтрафная мойда! — закричала Люсика, увидев собачий нос.

— Пофла отсюда, фобака фтрафная! — смело поддержала сестру Кусинда. — Я фейчаф тебя кааааак укуфу за ноф!

У Кусико тут же высохли слезы. Как это? Его в угрозах обошла его же сестра! Не бывать такому! Папа говорил, что он будущий защитник, а тут какая-то девчонка, хоть и его сестра, пытается вылезти вперед!

— Тихо, мелюфга! — повысил он голос на сестер. — Я фам с ней рафберусь! Ну, чефо прифла? Гофори!

— Я и говорю, — затявкала Джуна! — говорю, что долго вам тут в манеже сидеть! Меня первую возьмут. Потому, что я большая и старшая!

— Повторюшка, дядя хрюшка, всю помойку облизала и спасибо не сказала, а в помойке водолаз тебя съел, а меня спас! — в два голоса закричали девчонки. — Ты уже это говорила, мы все слышали! И хватит воображать! Воображала первый сорт собиралась на курорт, а с курорта приезжала — еще больше воображала!

— И все неправда, — мяукала Кусинда, — и совсем не тебя первую возьмут, а нас! Мы маленькие, незаметные, много места не занимаем, едим мало и тихие! А ты вырастешь большая и толстая, и станешь много есть, и ещё лаять будешь. А люди не любят, когда шумно и кто-то кроме них много ест.

Джуна насупилась, вытащила морду из клетки и села на попку.

— Вредина-вредина! До дырки проедена, кое-как одета, твоя песня спета! — тявкнула она Кусинде в ответ.

Ей стало грустно, и она задумалась, а вдруг и вправду их первыми возьмут за то, что они маленькие, не лают и мало едят… Глазки у Джуны от мысленной активности сошлись на носике. Так проще было сосредоточиться. Думала она ровно 5 секунд. Потом на нос села муха и прогнала мысль.

Джуна фыркнула, чихнула и пошла вокруг клетки заглянуть в манеж с другой стороны. Вдруг там ее лучше примут. Там оказались одни пруться, входа больше не было. Джуна начала совать носик то между одними прутьями, то между другими, надеясь, что где-нибудь он все-таки пролезет.

— Не суй свой нос в чужой вопрос, а то барбос откусит нос! — заметила ее маневр Люсика.

И дала ей по носу маленькой лапкой. Когтики были тоже очень маленькими, но весьма острыми. Нос исчез.

— Дурочка-снегурочка лежала на печи, ела кирпичи! — обиделась на нее Джуна. — Ты что, не видишь? Я сама барбос! Я же собака!

"Глупая мелюзга! — подумала она. — Ничего не понимают в колбасных обрезках! Ну и пусть тут сидят, а я пойду лучше петуху расскажу, что меня первую заберут."

Гордо повернувшись к котятам спиной она прошествовала на улицу искать петуха Ярика.

— Обзывала хвост поджала и под лавку убежала, а под лавкой крокодил ее живо проглотил! — неслось ей вослед из манежика.

— А вдруг и правда ее первую возьмут? — захныкала Люсинда.

Ее боевой пыл значительно уменьшился, когда объект дразнилок исчез.

— И ничего ее не возьмут! Подумаешь, мадам Фуфу залезла в трубу, труба трещит, мадам пищит! Меня возьмут! Я самая красивая! И самая умная!

— Почему это ты? — поинтересовался Кусико. — Я старший и еще я мальчик, а это завсегда лучше, чем глупые девчонки! А еще у меня шерсть, как у папы! А мой папа — великий самурай! А вы и не похожи на него, воображалки!

— Командир полка — нос до потолка, уши до дверей, а сам, как муравей! — закричали хором девчонки. — Наш папа — общий, а не твой! Мы тоже самурайки! А еще мы на маму похожи, потому, что она нас больше любит, чем тебя!

Кусико не вынес такого оскорбления и надавал сестрам по ушам.

— Девчонкам полагается молчать, когда говорит мужчина! — изрёк он важно, пытаясь выглядеть при этом как его отец. Папу бы никто не посмел так оскорблять. Папа был строгим и важным. Его все уважали и боялись.

— У меня вырастут вооооот такие мечи на лапах! — Кусико раздвинул лапки как только смог широко и плюхнулся на пузико.