Кусочки памяти

– Да, это интереснее. В виртуале я, по сути, сам с собой сексом занимался, все было хорошо, но предсказуемо, а сейчас – точно уверен, что с тобой. А ты как?

– Даже не знаю. Вроде хорошо, но там было ярче.

– Неужели мне придется соревноваться со своим же выдуманным образом? – с легким пафосом спросил я.

– Не знаю. Наверное – да. Но ты не расстраивайся, – я хочу запомнить как можно больше реальных ощущений с тобой, чтобы потом можно было унести их туда. На случай, если нам придется общаться через виртуал, или мы опять пойдем в мир Проект.

– И что запомнилось сейчас?

– Как ты внутри меня, запомнилось, это так… заполняет. Я не так это себе представляла, – Ира смутилась. Потом добавила: – И как целовал грудь.

– Надо пощекотать тебе пятки, – пришла мне в голову идея.

– Зачем?

– Чтобы у тебя появилось новое ощущение, которое ты сможешь унести в виртуал. И пожевать тебе ухо. И еще отшлепать тебя.

– Тогда я тебе сделаю массаж. Всем телом. Но сначала – поспим.

Сквозь сон я чувствовал рядом упругое женское тело, и по привычке искал с другой стороны еще одно. А его не было.

***

Каких-то обязательных забот у нас не было, из квартиры выходить без достаточных причин мы не могли, на прогулку в парке была очередь на месяц вперед, так что следующие дни мы заполнили разговорами, приготовлением и поеданием разных блюд и – сексом.

Ира выполнила свое обещание: обмазалась кремом и сделала мне массаж всем телом. Это было долго, приятно и очень возбуждающе. Потом она еще несколько раз делала обычный массаж, руками. Ее руки и в реальности оказались сильными и уверенными, мне это очень нравилось.

Я постарался подарить девушке как можно больше разных реальных ощущений. Я ее гладил, целовал, прикусывал, щекотал, шлепал во всех точках, которые могут оказаться эрогенными или просто чувствительными. Она дегустировала все эти ощущения, иногда замирая с видом сомелье, которому досталась особенно заковыристая бутылка, и он не поймет – то ли благородный оттенок плесени – это свойство особенного вина, то ли содержимое бутылки просто прокисло.

Еще много всего приятного мы делали. Валялись в ванне. Пили кофе на балконе и любовались закатом. Смотрели глупые сериалы. Заходили в виртуальный эльфятник и там гонялись за бабочками, купались в лесном озере и валялись на пушистом мху.

Мы были счастливы и расслаблены в эти дни.

23. Выбор

– Через четыре дня заканчивается наш срок посмертной реабилитации, – начал я за завтраком разговор, который откладывать больше было нельзя.

– Да, – грустно кивнула Ира.

– Какие у тебя планы? Хочешь, мы подадим прошения о досрочном, и ты останешься жить у меня?

– Ты серьезно? – смутилась девушка.

Потом задумалась надолго.

Я тоже задумался.

Тема был непростой. В реальности мы почти не знали друг друга. Но в виртуале она была моей женой несколько месяцев. И стреляла рядом со мной во врагов. Это же важно? С другой стороны – там она была рядом с Олегом, бароном Перекрестка, а готова ли она любить простого лишенца Игоря, бывшего математика, известного в очень узких кругах?

– Я не знаю, – Ира сомневалась. – Я была счастлива в эти дни, мне никогда не было так хорошо в реальности. Но мы не сможем бесконечно сидеть взаперти и заниматься сексом. Это скоро надоест. Начнутся обычные будни, как до суда. Работа. Мелкие бытовые неудобства из-за жизни вдвоем в замкнутом пространстве. Усталость. Раздражение.

– Я не хочу потерять тебя.

– Там у нас был лес. Свой дом. Вика. Барсик. Друзья. Враги. Война. Новая деревня. А тут есть только я и стены с ненастоящим пейзажем. Я не смогу заменить тебе целый мир, ты же сам это понимаешь.

– Тебе одного меня будет мало? Нужен целый мир?

Ира молча кивнула головой. В ее глазах стояли слезы.

– Если бы был шанс, что мы попадем туда вместе и будем помнить друг друга, я бы ни секунды не сомневался. А так… Мы могли бы выходить в коммерческие миры, там тоже есть леса, звери, войны.

– В коммерческих мы будем помнить, что это все ненастоящее. И другие игроки помнят это, поэтому ведут себя, как в игре. А в Проекте – нет. Там реальная жизнь. В том-то и проблема: чтобы жить реальной жизнью в дополненной реальности, нужно забыть настоящую.

– Ради этого нам придется забыть друг друга. И Вику, друзей, врагов, деревню.

– Такой вот у нас выбор, – по щеке Иры скатилась слеза, она шмыгнула носом. – Или яркая жизнь в открытом мире, но заново и в одиночестве, или помнить все, но жить в тюрьме.

– Я не хочу тебя потерять, – повторил я.

– Если я останусь – мы все равно потеряем друг друга, только через некоторое время. Неужели ты не понимаешь?

Девушка расплакалась.

Мне было сложно возразить ей. Она была права, но принять ее правоту я не мог.

***

После утреннего разговора мы отстранились друг от друга. Между нами прошла трещина, преодолеть которую быстро мы не могли.

Ира устроилась в гостиной и что-то читала на своем планшете, я в спальне тупо смотрел в потолок и думал, что делать.

Самым сильным чувством была какая-то детская обида на то, что девушка меня бросила ради жизни в мире Проект. Это казалось предательством.