Кусучий случай, или няня для обреченного

— О, нет, что ты! Он тебя и пальцем не тронет! — успокаивал меня бородатый. — Но если что, беги к двери! Или прикидывайся мертвой!

Спасибо! Очень полезная информация!

— Отдай, пожалуйста, принца охране, — послышался вкрадчивый до мурашек голос его величества.

От звука его голоса, от его интонаций мои волосы шевелились, как у медузы — горгоны.

— Молодец, — шепнул бородатый, осторожно забирая Титикаку. — Есть шанс, что тебе поверят. И народ успокоится… Держись! Он просто в ярости!

— Ваше величество! — послышался встревоженный голос безбородого. — Ее величество сделала все возможное, чтобы…

— Молчать, — тихо-тихо произнесло его величество, стоя ко мне спиной.

— Это может помочь, ваше величество успокоить людей, лучше один раз услышать, чем… — послышался голос бородатого, но тут же оборвался.

— Дверь там, — послышался зловещий голос. Его Величество смотрел на меня искоса, в пол-оборота. Он стоял ко мне спиной, а с его красивых широких плеч стекала драгоценная накидка.

— Ваше величество…. - послышалось уже возле дверей. Титикака тянул ко мне лапу, но его уверяли, что все будет хорошо. Дверь закрылась.

Глава двадцать четвертая. Няню вызвали на ковер!

Застыв посреди комнаты, я стояла и смотрела на то, как его величество медленно поворачивается в мою сторону.

— Я ни о чем не жалею, — тут же гордо ответила я. А потом посмотрела в его глаза и добавила. — Все мое имущество завещаю принцу. Так, на всякий случай!

— Как ты могла!!! — послышался рев, а он уже обернулся. Когти просвистели в сантиметре от моего лица.

Я даже не дернулась. Мне тоже интересно, как будут проходить у нас семейные скандалы. Попа сжалась, намекая на то, что скандал может начаться со мной, но потом продолжаться уже без меня. Причем, я гордо уйду, громко хлопнув дверью на тот свет!

Белая пушистая и очень разъяренная тень одним ударом отшвырнула красивый столик через всю комнату.

Есть верные приметы. Когда настроение начинает опадать, предметы в комнате собираются в стаи, и начинают с дикими криками улетать на «йуууух». Когда отношения начинают холодать, соседи роют себе теплые норки, а в душе собираются осадки. Это первые призраки наступления «я — зол! Осень-осень!».

Вот и сейчас мимо меня пролетал стол. Он ударился об стену.

— Ты могла бы мне сказать! — ревело разъяренное чудовище, оставляя страшный след когтей на обоях.

— А вы бы не одобрили мой план, — вздохнула я, видя, что происходит с роскошной кроватью. — Я хочу, чтобы вас перестали ненавидеть. Только и всего! А еще я понимаю, что вы любите принца.

— Я? Люблю? — послышалось рычание мне в лицо. Он открыл страшную пасть передо мной и едва не сдул с меня лицо и прическу.

— Любите, — ответила я, выдыхая и приглаживая волосы. Его Величество вырывал тяжелые шторы, прорезая их страшными когтями. Его хвост воинственно делал «туда-сюда», словно нервно перекладывался из одной стороны в другую.

— Если я его не убил, то это еще не значит, что я его люблю! — рычало чудовище, переворачивая стол. — Это вечное напоминание о пр-р-редательстве!

— И то, что вы заботитесь о нем, по — своему, это тоже, я так понимаю, ничего не значит! — заметила я, когда когти просвистели мимо лица, а на пол с грохотом завалился роскошный шкаф, На обоях уже не оставалось целого места. Все они были расчесаны огромными когтями. То, что происходило вокруг, действительно выглядело страшно.

— Напоминание, которое даже не помнит своего отца. И которое пытается подражать вам во всем. Даже в походке! — ответила я, еще не зная, угрожает мне что-то или нет. Пока что вокруг меня бушевал ужас и кошмар. Но я стояла словно на островке безопасности. Мимо меня пролетали стаи книг. Роскошная люстра шаталась, стекла звенели от ужасающего рыка.

— Да, но… — прорычал огромный зверь, огромными когтями раздирая и переворачивая матрас.

«Мяу!», — вспомнила я кота подруги, который в моменты ссор и ревности садился на туалетную кассу и лихо разматывал рулон туалетной бумаги. Или с остервенением драл подушку.

1.1

То, что он любит малыша, я не сомневалась. Просто он никогда никому в этом не признается. Вот и все! Если бы не любил или был с этим категорически не согласен, то не стал бы стоять спокойно, когда я объявляла про усыновление! Не отдал бы приказ обматывать все, во что мог навредить юному принцу, мягким и пушистым мехом. Значит, дело тут в чем-то другом.

— Я восхищаюсь вами, — вздохнула я, глядя на ад вокруг. Рваная штора напоминала парус, переживший кораблекрушение. — Найти в себе силы не убить ребенка, а взять его на воспитание, заботится о нем, не смотря на то, что он — живое напоминание о страшных днях и ужасных личностях.

— Арррр! — когти прошлись по стене, оставляя яростный росчерк.

— Я видела, как вы спали с малышом, — произнесла я, решив не щадить королевскую психику. — Вы даже сонно лизали его, подгребая к себе лапой.

В этот момент рухнул балдахин кровати. А на меня обрушился ужасный рык, пытающийся сдуть меня с места.