Кувейт. Мозаика времен

На встрече с английским послом (5 января 1905 г.) турки на просьбу англичан отреагировали отрицательно. Более того, обвинили их в попытке организовать «шпионскую миссию», придав ей законный характер. Инициатором такого ответа стал новый генерал-губернатор Басры. Именно он убедил Порту в том, чтобы разрешение Дж. Лоримеру и его команде на въезд в Южную Месопотамию не выдавать, ни в коем случае. Причиной тому — их «подозрительное поведение» во время поездки в Кувейт. Следствием интриги, затеянной им, стало то, что Дж. Лоример не посетил не только Багдад и Басру, но и Неджд, и Эль-Хасу. Сведения об этих районах в его уникальном справочном материале об Аравии отсутствуют. Турки опасались, сообщал британский посол в Константинополе, что во время поездки в Неджд, англичане могли подбить Ибн Са’уда на мятеж против Османской империи.

Будучи обеспокоенными расширением британского влияния в зоне Персидского залива вообще и в Аравии в частности, турки решили, наконец, вступить в прямой диалог с Са’удами, и не позволить англичанам использовать это влительное в племенах Неджда семейство в собственных интересах. Провели закрытую встречу. С турецкой стороны в ней участвовал генерал-губернатором Басры. Организовал ее шейх Мубарак, плотно державший руку на пульсе политической жизни Аравии, досконально знавший от своих агентов о настроениях, царивших в турецкой администрации в Месопотамии. Проходила она в Сафване, что на границе Кувейта с вилайетом Басра, в период с 8 по 13 февраля 1905 г.

Полагая, что случиться на встрече может все, что угодно, шейх Мубарак прибыл на нее с личным эскортом в… одну тысячу всадников. На вопросы удивленных турок, улыбнувшись, сказал, что это — в целях обеспечения безопасности всех участников маджлиса[419]. В Кувейтской бухте, заметим, несло дежурство в то время английское военное судно.

Эмир Ибн Са’уд, что интересно, на встрече отсутствовал. Тоже, по-видимому, на всякий случай, как шутили русские дипломаты. Сделал это, по их мнению, чтобы лично в дискуссиях участия не принимать, и достигнутыми на ней договоренностями никакими личными обязательствами связанным не быть. Иными словами, сохранить возможность для маневра, если потребуется. Интересы Дома Са’удов представлял на встрече в Сафване шейх ‘Абд ал-Рахман, отец Ибн Са’уда.

Открыв встречу, вали Басры заявил, что уполномочен предложить Ибн Са’уду титул каиммакама Неджда (вице-губернатора), если тот признает сюзеренитет Порты. В таком случае турецкий военный гарнизон, размещенный в Эль-Касиме, добавил он, передислоцируется в приграничные с Недждом земли Джабаль Шаммара, и станет своего рода буфером между ними.

Шейх ‘Абд ал-Рахман ответил, что столь серьезное предложение, сделанное турками, должно быть рассмотрено на семейном совете Са’удов, самым внимательным образом.

Дальнейшего развития обсуждение данного вопроса не получило. Причиной тому — события в Йемене. Порта, как доносили дипломаты Российской империи, вынуждена была «притупить» свою деятельность в Центральной Аравии, и сосредоточить все силы на Йемене.

Уход турок из Центральной Аравии усилил престиж эмира Ибн Са’уда, укрепил его авторитет и позиции в кочевых племенах, дал возможность начать новый раунд переговоров с Британией о предоставлении ему финансовой помощи и политической поддержки.

Турецкое правительство, докладывал английский политический резидент в Персидском заливе, майор Перси Кокс, осознав, что власть Рашидитов в Неджде «улетучивается», предложило Ибн Са’уду следующий рабочий формат их отношений. В ответ на признание Ибн Са’уда правителем Неджда под турецким протекторатом и обещания не вмешиваться в его внутренние дела Порта потребовала от него полного и безоговорочного выступления на стороне Османской империи в противостоянии с Англией[420].

В беседах с Ибн Са’удом по данному вопросу, как следует из донесений британских дипломатов, шейх Мубарак высказывался в том плане, что любой турецкий протекторат над Недждом в настоящем может обернуться его поглощением турками в будущем.